Покружив по тоннелям, шофер подъехал к зловещей лаборатории.

Тут сновали вооруженные солдаты, стояли танки, похожие на луноходы, – полковник объяснил, что они работают на электрических аккумуляторах, а бронею служит особое многослойное стекло.

Видны были следы недавнего боя. Несмотря на вентиляцию пахло пороховой гарью, повсюду валялись обломки кирпича, стаскивалась в кучу искореженная и сгоревшая военная техника.

Светловолосый офицер с безумными глазами провел Иосифа и полковника в канцелярию «верховного магистра», возглавлявшего «клинику».

Это были шикарно отделанные помещения с великолепной мебелью, картинами по стенам и фальшьокнами, за которыми виднелись спокойные сельские пейзажи – особым образом освещенные панорамные фотографии, или, скорее, искусные макеты. Да и воздух здесь, чувствовалось, подвергался не только дополнительной очистке, но и дезинфицированию – пахло сосной и полевыми травами.

– Именно здесь магистр покончил с собою, а перед тем уничтожил кислотой содержимое секретных сейфов. Правда, в одном не сработала система, нами извлечено более сорока коробок с различными материалами.

– Все это нужно тщательно изучить, – сказал Иосиф, впрочем, сомневаясь, придется ли ему лично листать архивы супернегодяев.

Он устало опустился на диван подле комнатных пальм. Полковник Пуш остался у дверей.

– Доставить заместителя магистра, повелитель?

– Да‑да, но, пожалуйста, не зовите меня повелителем. Мне неприятно слышать это слово, оно раздражает.

– Простите, – сказал полковник, – такое обращение предписывают уставы и инструкции…

Два офицера ввели заместителя магистра. Внешне он походил на советника начальника тюрьмы – та же сытость, та же наглость, та же уверенность в безнаказанности.

– Поясните, что здесь произошло?

– Временная накладка. Нечто непредвиденное. Порядок будет скоро восстановлен нашими мудрыми братьями.

– Ты в этом уверен?

– Абсолютно… Почему вы обращаетесь ко мне на «ты»?

– Потому, что ты подлежишь суду народа как преступник. Может быть, только раскаяние несколько смягчит вину, за которую, безусловно, положена смертная казнь.

– Ну, это мы еще посмотрим.

– Итак, – Иосиф повернулся к полковнику, – пусть арестованный пояснит главные цели и задачи «клиники». Если он будет говорить не по существу, определите его в карцер. Тут их великое множество…

– Послушайте, я согласен говорить. В конце концов, когда в воздушном шаре дыра, нужно выбросить кое‑какой балласт. Но я буду говорить лишь в пределах своей компетенции. «Клиника» использовалась для решения трех задач верховного руководства. Во‑первых, для непрерывного пополнения армии. Во‑вторых, для пополнения рабочих команд, износ которых был столь велик, что они полностью менялись в течение двух лет. – Тут он запнулся. – Вот и все.

– Вы не назвали главного.

– Это не главное, – поморщился заместитель магистра. – Контроль над моральным уровнем подземного контингента – третья наша задача. Она не главная. Главными и весьма дорогостоящими были операции по вживлению в мозговые центры антенн и последующая переориентация рефлексов – процесс крайне болезненный и, не буду скрывать, сопряженный с большой смертностью.