С помощью постоянного наблюдения и пользуясь правом арестовать любого человека, замеченного вблизи лаборатории, КГБ оказалось в состоянии обеспечить безопасность ученых, хотя и нельзя сказать, что доставило им при этом массу удовольствия. Так продолжалось три месяца. А потом в запертой изнутри комнате был найден ботаник, разодранный насмерть.

Русские передали лабораторию Соединенным Штатам, и ФБР, используя самые современные технические средства в мире, в течение четырех месяцев обеспечивало безопасность ученых. Даже и в тот день это им удалось, и нападение СОВ было отбито.

И все же ФБР отстранили от выполнения задания, и начальник отдела хотел знать почему. Террористам не удалось проникнуть за последний лучевой барьер, ученые остались живы. Все. Более того, появился даже хоть какой то след, возможно, ведущий к тому, кто стоял за таинственными нападениями на исследователей. Так почему же все таки отстранили ФБР? Глава отдела требовал ответа.

– Я только исполняю приказ. Он исходит с самого верха.

– Значит, директор свихнулся, – сказал руководитель службы.

– Бери выше, – ответил начальник.

– Тогда и главный прокурор тронулся.

– Как раз он тоже не согласен с решением о вашем отстранении, – заметил начальник.

Руководитель службы уже хотел было обругать принимающих решения пустоголовых политиков, но вдруг осознал, что это совершенно лишено смысла. Совершенно очевидно, что кто то близкий к президенту или даже сам президент принял это решение. Но если оно вызвано политическими мотивами, то это большая ошибка. Даже в Белом Доме это увидят. Ведь вот же, удалось Америке сделать то, что не смогла ни одна другая страна. Такой урок в мире не забудут, и Белый Дом должен понимать это. Но охранную службу ФБР все таки отозвали.

Руководитель службы испытывал большой соблазн предать всю историю гласности через прессу. И он почти поддался этому соблазну. Но он слишком много лет служил верой и правдой, да к тому же еще не доверял прессе, которая вполне могла вмешаться в какое то событие, принести несчастье, а потом, не испытывая ни малейшего чувства вины, не ощущая ответственности за содеянное, продолжать упорно талдычить как раз то, что и стало первопричиной всех бед.

И он успокоил себя, сказав:

– Какое безумие.

– Таков приказ, – ответил его начальник. – Мы проделали хорошую работенку. Никто у нас этого не отнимет, и мы будем продолжать расследование деятельности СОВ. Мне кажется, за этим Союзом кроется что то гораздо более мощное, и надеюсь, до них все таки доберутся.

– Мы остановили нападение на лабораторию. Так почему же нас отстранили?

– Сдается мне, этой работой займется кто то другой, – заметил начальник.

– Великолепно. И кто именно? Я должен им передать то, что мы уже знаем.

– Понятия не имею.

– ЦРУ?

– Нет, – ответил начальник. – После Пената Брейна им никогда больше не позволят работать внутри Америки.

– Тогда кто же?

– Никто не знает. То есть, буквально никто, – сказал начальник.

– Если это не мы и не ЦРУ, КГБ, второй отдел французской разведки и МИ 26 тоже исключаются, тогда, во имя Господа, кто же это может быть?

– Добро пожаловать в лаборатории МОЗСХО, штат Вашингтон, – сказала Дара Вортингтон.

Девушка раздумывала над тем, осмелится ли она подружиться с этими двумя. Она ведь уже потеряла столько друзей в МОЗСХО. Поначалу она хотела только показать новеньким их личную лабораторию и упорхнуть. Но пожилой был столь любезен и обходителен, что она просто не могла не сказать пару слов о его восхитительном блестящем зеленом кимоно.

– Оно великолепно, – сказала Дара.