— За моим районом — ничего! Никого! Нет храма!

Хон встал и разложил на чиновничьем столе карту.

— Храм — здесь, в горах Пном Нгуэ.

Теперь улыбка пропала полностью.

— Там плохое место. Очень плохо.

— Мой клиент, мистер Мэндрейк, хочет увидеть этот храм.

— Вам туда нельзя. Слишком опасно.

Хон продолжил, словно не слушая, что тот говорил:

— Мистер Мэндрейк хорошо заплатит за разрешение. Еще ему нужно, чтобы вы помогли нам нанести путь на карту. Ну и, разумеется, нам бы хотелось обойти мины. Район вам известен, и у вас есть карты разминированных маршрутов.

— Слишком опасно. Я скажу по-кхмерски, чтобы вы поняли. Ничего, если я буду говорить по-кхмерски, мистер Мэндрейк? — Он вновь ослепительно улыбнулся.

— Конечно.

Тот заговорил на кхмерском, и Форд внимательно слушал.

— Вы спятили? — начал чиновник. — Там полно красных кхмеров. Теперь это просто бандиты, которые занимаются контрабандой камней и похищают людей с целью выкупа. Если они доберутся до вашего клиента, у меня возникнет большущая проблема. Понятно?

— Понятно, — ответил на кхмерском Хон. — Но моему клиенту очень хочется посмотреть на развалины храма. Он приехал в Камбоджу издалека лишь ради этого. Мы только туда и обратно, без задержек. Поверьте, я знаю, что делаю. Мне уже приходилось работать с такими людьми, как он. В прошлом месяце я водил американцев в Бантей Чмар.

— Я не могу разрешить такое.

— Он вам хорошо заплатит.

Чиновник развел руками.

— Что мне с его денег, если потом придется разбираться с похищением — он же небось американец? Я не хочу терять работу. В районе сейчас все тихо и спокойно, все счастливы. А ведь это только недавно так стало.

— Может, за крупную сумму все-таки стоит потерпеть некоторые неудобства?

Последовала пауза.

— Сколько?

— Сто долларов.

Чиновник вскинул руки.

— Вы смеетесь? Тысяча.

— Тысяча? Я должен посоветоваться со своим клиентом.

Повернувшись к Форду, Хон сказал по-английски:

— Разрешение будет стоить тысячу долларов.

Форд нахмурился.

— Это большие деньги.

— Да, но… — пожал плечами Хон.

Насупившись, Форд сдвинул брови и решительно кивнул.

— Хорошо, я заплачу.

— И еще сотню долларов за карты с маршрутами по разминированной местности, — вставил по-кхмерски чиновник.

Хон повернул голову.

— Еще сто долларов? Теперь вы решили посмеяться?

— Тогда пятьдесят.

— И еще пятьдесят долларов за карты, — передал Хон Форду.

— А мотоциклы? Нам же нужны мотоциклы, — сказал Форд, притворяясь, будто начал сердиться. — Сколько еще придется платить?

Препирательства продолжались минут пятнадцать, однако договоренность все же была достигнута: тысяча сто сорок долларов за разрешение, карты, аренду двух мотоциклов, заправку, кое-какой провиант и сохранность «лендкрузера» во время их отсутствия. Форд протянул деньги помощнику консула, который взял их обеими руками, почтительно и ослепительно улыбаясь, и тут же запер в своем столе.

Форд с Хоном вышли на улицу и в ожидании двух мотоциклов из ближайшей деревни уселись в тени хлебного дерева.

— А ты советовал мне брать с собой пять тысяч долларов, — сказал Форд. — Бедный мужик и понятия не имел, сколько мы готовы были заплатить.

— Этот мужик получил сейчас свою зарплату за два года. Он счастлив, мы довольны — зачем гневить Бога лишними вопросами?

Два тощих подростка доставили громыхающие мотоциклы; с фырканьем и чиханьем те остановились.