— Ку, ты веришь, что я могу чувствовать духов этих камней?

— Конечно же верю.

Он улыбнулся сестре, довольный тем, что она выглядит такой счастливой и оживленной, и почти забывший свое смятение, возникшее при виде того, как ее охватывал чудесный жар камня. Ему следовало помнить, что для нее все выглядело по-другому. Он был воин, не хотел иметь никакого дела с вещами, с которыми не мог справиться ударом меча, но Эльфейм никогда не чувствовала его смущения перед магией и царством духов. Она мало говорила об этом даже с ним, но Ку знал, что его сестра всегда жаждала духовной связи с Богиней, которая так явно сотворила ее тело. Эльфейм была первой дочерью Избранной Эпоны. Это никогда не говорилось во всеуслышание, но Богиня часто призывала старшую дочь стареющей Избранной стать преемницей матери в качестве духовного лидера Партолоны. Эпона могла готовить Эльфейм к тому дню, когда она займет место матери.

«Это был путь мира», — напомнил себе Ку.

Он отбросил прочь волнение, приблизился к Дананну и тепло пожал руку старому кентавру.

— Видно, мне проще услышать духов, чем застать врасплох воина, охраняющего сестру, — криво улыбнулся Дананн.

— Нет, я бы сказал, что тебе вполне удалось застать меня врасплох, — ответил Кухулин.

— Ку со вчерашнего вечера не в духе. Не обращай на него внимания, — сказала Эльфейм, пихнула брата плечом и хмыкнула.

Кухулин сделал вид, что не заметил подначки Эль.

— Ты пришел один, Дананн?

Каменотес покачал головой и жестом указал на вход, заросший сорняком.

— Нет, я присоединился к вашим сопровождающим, когда они оставили Лотх Тор. Все решили ждать вас за стенами замка и не слишком-то жаждали войти, — улыбнулся он, пожимая плечами. — Молодежь часто запросто пугается чего-то не более страшного, чем сказки на ночь или тень.

Эльфейм почувствовала прилив благодарности к кентавру за такое вот здравомыслие.

— Да, это очень похоже на молодежь. — Она бросила на брата раздраженный сестринский взгляд, причисляя его к категории бездельников. — Вместо того чтобы действовать, они стоят и ждут, пока им скажут, что надо делать.

Дананн ловко поклонился ей, согнув одну переднюю ногу с посеребренным копытом и отставив другую.

Он протянул руку в старинном изысканном жесте и сказал:

— Теперь, Богиня, я провожу тебя, чтобы ты могла дать молодежи некоторые распоряжения, прежде чем они впустую потратят свою жизнь в ничегонеделании.

Эльфейм заколебалась. Неужели она действительно во второй раз за день дотронется до того, кто не имеет отношения к ее семье? Девушка перевела взгляд со старого кентавра, благородно предлагавшего ей руку, на брата.

Кухулин подмигнул ей и кивнул. Она глубоко вздохнула и положила ладонь на руку Повелителя камней. Ее пальцы слегка дрожали.

«Совсем как обычный человек», — подумала она, не в силах сдержать улыбку.

Вместе с Ку, следующим сзади, они прошли по тропинке от руин внутреннего двора через пролом в древней стене, туда, где их ждали сопровождающие.

Как заметил Дананн, это была группа молодежи, в основном младшие сыновья, пожелавшие принять участие в восстановлении замка, потому что хотели сами вершить свои судьбы. Если бы Маккаллан возродился, то их ждали бы земли и большие возможности. Это волновало их горячую кровь.

К тому же с ними была юная богиня Эльфейм. Все партолонцы знали, что Эпона даровала ее им как свое особое благословение, но причин этого никто до конца не понимал. Поступки Эпоны часто были таинственными. Она была благожелательной Богиней, но редко вмешивалась в будничные дела своих людей, вместо этого выбирала одну женщину, с которой у нее существовала особая связь, и с помощью этой Избранной повелевала людьми. То, что Эльфейм так явно была отмечена божеством Партолоны, особенно в то время, когда ее мать правила в качестве Воплощения Богини, было источником страха и сплетен, начиная с рождения Эльфейм.