|
А еще, мистер Пур, я преклоняюсь перед вашей женой. – Что? – Он снова едва не выронил сигару. – Я преклоняюсь перед вашей женой. Преклоняюсь перед ее советами. Она поняла одно из самых важных правил – какой бы ни была жизнь, все же на этом свете она радостнее, чем на том. С двумястами тысячами долларов… – Хватит советов, – не дал мне договорить Пур. – Я уже все решил. – Отлично. – Я приготовился записывать. – Начнем с обычных формальностей. Ваш адрес?.. Мы проваландались с этим почти час. Когда в шесть Вульф спустился из оранжереи в кабинет, я продолжал перепечатывать свои записи. Он поудобнее устроился в любимом кресле, позвонил Фрицу, чтобы тот принес пиво, и спросил: – Ты взял у него деньги? Я улыбнулся. Старые штучки. Всего неделя, как я вновь надел цивильное, а Вульф уже обращается со мной, словно с обычным наемником. Обращается, будто бы я никогда не был армейским полковником. (Пусть я и не был полковником, но какого черта – я все же был майором!) – Деньги? Если я отвечу «да», то вы заявите, что Пур оскорбил вас и вы отказываетесь играть в эти игры. Если же я скажу, что не взял, то вы заявите, будто я лишил вас гонорара. Так что бы вы предпочли? Вульф отмахнулся от моего ответа. – Продолжай печатать. Мне нравится слушать, как ты печатаешь, потому что хоть в это время ты молчишь. Чтобы порадовать его, я продолжил свое занятие. Это оказалось как нельзя кстати, поскольку вся информация потребовалась нам очень скоро. Я как раз заканчивал, когда в восемь часов вошел Фриц и пригласил нас к ужину. В девять сорок мы вернулись в кабинет, и едва я успел высказать Вульфу свое желание сходить в кино на последний сеанс, как зазвонил телефон. Это был наш старый знакомый – инспектор Крамер, которого я не слышал целую вечность. Он попросил к телефону Вульфа. Вульф взял трубку параллельного аппарата, а я, желая получить всю информацию из первых рук, не стал опускать свою. – Вульф?.. Крамер. У меня здесь бумага, обнаруженная в кармане трупа, – расписка на пять тысяч долларов. На ней стоит ваша подпись и сегодняшнее число. Там говорится, что в случае смерти этого человека вы должны передать полиции какую то информацию. Итак, он мертв. Я не прошу вас приехать сюда, потому что знаю – это бесполезно. Сам же я слишком занят, чтобы подъехать к вам домой. Поэтому давайте по телефону. Так что там за информация? – Отчего он умер? – От взрыва. Вы да… – Его жена тоже погибла? – Нет, с ней все в порядке. Она просто не в себе, понимаете? Так передайте же… – Я ничего не знаю. Вся информация у мистера Гудвина. Арчи? – Для этого потребуется много времени, инспектор, – заговорил я. – А у меня все уже отпечатано. Я лучше лично подскачу к вам. – Отлично. В квартиру мистера Пура на Восемьдесят четвертой стрит. Дом номер… – Мне известен адрес. Успокойтесь, сейчас выезжаю. Вскоре я был на месте. Все, что осталось от Юджина Пура и что я в действительности узнал, – это рубашка, галстук и серый «в елочку» костюм. Лица я, разумеется, не узнал. Да и не пытался, честно говоря. Хоть я и видел за свою жизнь много трупов, но все же не понимаю, какой смысл в продолжительном разглядывании лица, которое и лицом то уже нельзя назвать. Я повернулся к сержанту Пэрли Стеббинсу, который вертелся около меня, следя, чтобы я не дай Бог не тронул чего либо. – Так ты говоришь, это с ним сделала сигара? – Да, – кивнул Пэрли. – Так утверждает его жена. |
