Иль усмехнулся и сказал:

— Ты столько не выпьешь, святой отец.

Монах тут же обиженным голосом воскликнул:

— А кто говорит, что я стал бы пить один? Сын мой, думаю что вместе с тобой и Фремоном, да, ещё в хорошей компании, мы бы быстро спустили это золотишко. Ну, раз не успели, то пусть оно хотя бы сослужит добрую службу капитану Яхвиру. Давай, морской волк, пересчитывай. Деньги счёт любят.

Капитан Яхвир посчитал деньги только в одном кошеле, а остальные лишь развязал и проверил, что в них лежит не серебро. Золото погрузили нанятую на постоялом дворе карету и моряки покинули постоялый двор, а отец Вастос ехидно спросил:

— Фремон, как ты считаешь, они не снимутся с якоря и не смоются их Шаргры?

— Истурийцы? — Удивлённо воскликнул капитан Кастер и помотав головой сказал — Нет, никогда. Они хотя и небогатый народ, всё же отличаются от многих других своей честностью. Так что вы можете быть совершенно спокойны за своё золото, парни. Теперь капитан Яхвир забьёт трюмы под завязку. У них же там на острове если что и есть в избытке, так это одни камни. Как они только на нём выживают почти без воды? Однако же как-то приспособились. Дождевую собирают и её даже на полив садов хватает, а сады у них знатные, чего они в них только не выращивают, но вот чего в Астурии больше всего, так это рыбы.

Иль, укладывая доспехи и оружие в ларь, сказал:

— Ну, про Истурию ты можешь сразу забыть, Фремон. Если мы в неё и попадём когда-нибудь, то только не сейчас. Между прочим, Фремон, мы скоро отправимся в твой родной город, а ты даже и не чешешься. Пора подумать и о подарках для родни.

Капитан Кастер потупился и сказал:

— Так у меня же в карманах уже пусто.

Иль, у которого имелась вредная привычка везде и за всё платить из своего кошеля, нахмурился и сказал:

— Прости, Фремон. Это меня этот вредный монах приучил. Ему, видите ли, лень всякий раз рясу задирать, чтобы добраться до кошелька. Так, смотри, вот здесь лежит ключ, — Иль выдвинул из угла резного письменного стола потайной ящичек и затем, откинув в сторону, как дверцу, картину со стены, отделявшей кабинет от туалетной комнаты, показал сейф — А здесь лежит наше жалование. Как видишь твоя полка нетронутая, все три кошеля на месте, в каждом по две тысячи даргов золотом. Вот тебе один кошель, а когда он опустеет, возьмёшь себе ещё сколько нужно. При необходимости не стесняйся, можешь брать золото хоть с моей полки, хоть с полки нашего святого отца, и ещё раз прости меня. Это потому, Фремон, что я с первого же дня считаю тебя членом нашей команды и совершенно забыл о том, что это мы здесь все одинокие люди, у которых кроме друзей никого нет, а ты всё-таки человек местный, у тебя есть родня и всё такое. И вот что ещё, не стесняйся, ради Бога, бери золота, сколько потребуется. Экономику Веды мы этим не подорвём и даже то, что я отвалил капитану Яхвиру столько денег, вреда его острову не причинит. Ну, привезёт он на свой остров полную галеру всякой всячины, золото ведь от этого в цене не уменьшится. Ладно, не буду читать тебе лекций по экономике, Фремон, я и сам в ней слаб.

— Зато я в ней довольно неплохо разбираюсь. — Сказал своё слово отец Вастос — Фремон, то что мы делаем на Веде, только ускоряет ход общественных процессов. Да, ты и сам был свидетелем нашего разговора с Гастером Колксом. Ну, подумай сам, мыслимое ли это было дело, чтобы купцы Шаргры и Теврана стали бы договариваться лет пять назад о том, чтобы связать два этих города удобной, можно сказать, современной дорогой? Иль ведь почему зарубил его идею относительно железной дороги? Понимаешь, Фремон, пройдёт какое-то время и ведийцы начнут летать на флайерах и потому железные дороги им уже будут не нужны. Зато шоссейные останутся на прежнем месте, только их модернизируют и всё.