Ребус снова сел в кресло. Рядом стояла на полу бутылка «Талискера». Ребус любил это виски за чистый, резкий вкус. Возле бутылки стоял и стакан, поэтому Ребус наполнил его, кивнул своему отражению в зеркале, сделал хороший глоток и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. Гостиную он перекрашивать не собирался: с его точки зрения, она выглядела еще вполне прилично. Ребус сам ремонтировал ее не так уж давно, а помогал ему в этом Джек Мортон – его старинный приятель. Теперь Джек был мертв, а значит, в его гостиной стало одним призраком больше. Интересно, спросил себя Ребус, сумеет он избавиться от своих призраков, если переедет? Почему‑то он в этом сомневался; больше того, в глубине души Ребус был уверен, что ему будет их здорово не хватать.

В песнях всегда поется о потерях и обретениях. Сменить обстановку, сменить круг общения… Мысли Ребуса бежали все дальше, и он уже не мог за ними угнаться. В целом он не думал, что будет очень жалеть, расставшись с Арден‑стрит. Похоже, время перемен действительно настало.

4

Утром по дороге на работу Шивон не могла думать ни о чем, кроме своего послания Сфинксу. Он так и не перезвонил на ее мобильник, и Шивон решила отправить ему другое письмо. Ему или ей… Она знала, что предвзятость в суждениях может только повредить делу, но продолжала считать Сфинкса мужчиной. Слова «констриктор» и «чертовстул» были вполне в мужском духе, да и сама эта ублюдочная идея игры через компьютер… На ее послание («У меня проблемы. Нужно поговорить. Флипси») Сфинкс не клюнул. Поэтому Шивон решила, что надо отбросить притворство. Сегодня она напишет Сфинксу от своего имени, расскажет об исчезновении Филиппы и попросит еще раз связаться с ней по тому же номеру.

Ночью Шивон почти не спала. Она боялась пропустить звонок и поэтому просыпалась чуть не каждый час, чтобы взглянуть на экран мобильника. Но никто так и не позвонил. Уже светало, когда Шивон оделась и отправилась на прогулку, надеясь таким способом избавиться от нервного напряжения. Ее квартира располагалась неподалеку от Броутон‑стрит – в районе, где быстрыми темпами шло «облагораживание». Правда, по уровню цен он еще не сравнялся с соседним Нью‑Тауном, однако уже догонял старый центр. Чуть не половина улицы была заставлена контейнерами для сбора строительного мусора, и Шивон знала, что уже ко времени второго завтрака фургоны строительных фирм с трудом найдут место для парковки.

Прежде чем повернуть назад, Шивон остановилась позавтракать в открытом кафе. Она взяла тосты с жареной фасолью и чашку такого крепкого чая, что у нее сделался спазм в пищеводе. На обратном пути Шивон ненадолго остановилась на вершине Колтонского холма, чтобы понаблюдать за тем, как город готовится вступить в новый день. Далеко в заливе стоял на рейде контейнеровоз. Пентландские холмы на юге были укрыты низкими облаками, похожими на уютное пуховое одеяло. По пустынной Принсес‑стрит проехал автобус и промчалось несколько такси. Этот еще не до конца проснувшийся, еще не суетливый город Шивон любила больше всего.

Потом взгляд Шивон упал на отель «Балморал», и мысли ее невольно обратились к вечеринке, которую устроила Джилл Темплер. Она хорошо помнила слова Джилл – «…у меня хватает проблем». Интересно, что она имела в виду – дело Филиппы Бальфур или свое новое назначение? Беда в том, что в нагрузку к начальственному креслу Джилл получила Джона Ребуса.