Створки, оказывается, украшала художественная резьба, изображающая разных тварей, вместо глаз использовались уже встреченные мной в домене Асмодея кристаллы. Сейчас они не светились, но мне хватало увиденного.

Кого здесь только не было: какие-то лишенные кожи собаки, тут же окрестил их гончими. Сочные дамы с чешуйчатыми хвостами и крыльями, сжимающие хлысты, собранные из позвоночников — предположительно, суккубы. Высокие мордовороты с дубинами в мой рост — настоящие танки.

Ассортимент впечатлял, половине я даже названия дать не мог. Но все, казалось, смотрели на меня в ожидании, будто спрашивая, когда же соизволю открыть двери и выпустить их в мир. Однако вместе с тем я ощущал нехватку сил — я скорее сдохну, чем сдвину створку на пару миллиметров.

Приложив руку к круто очерченной груди суккубы, я прикрыл глаза, вслушиваясь в ощущения. Под пальцами становилось все теплее, но на этом все. С той стороны ощутили мое прикосновение, однако ни ответить, ни подсказать не могли.

Отпустив дверь, я в последний раз осмотрел створки и, развернувшись, сделал шаг обратно в сторону зала, мгновенно выходя из домена.

— Касси права, — все еще поддерживаемый Адой, заявил я, осознавая, что в Колыбели не прошло и нескольких секунд. — Только что Мечка получил статуэтку.

— И умер, — кивнула мехиса. — Я это вижу.

Рьерт сглотнул, переводя взгляд с меня на Касси. Однако все же смог взять себя в руки.

— И это всегда так? — спросил он.

А мне стал понятен его испуг. Мы же тоже заключили сделку. И раньше, горя желанием отомстить убийце отца, Рьерт с ходу согласился на мои условия. А теперь, осознав, что произойдет, испугался.

— Нет, только со старыми разумными, — отмахнулся я. — Когда мы закончим, ты всего лишь почувствуешь легкое недомогание, а дальше живи, как хочешь. Но я бы на твоем месте меньше пил и больше следил за окружающими. Нож под ребро никому здоровья не прибавляет.

Растерянно переводя взгляд с моих женщин на меня, молодой лорд как-то разом сник. Ну да, он же привык, что главное зло — ненавистные беры, с ними веками воевали, отрывая головы и выпуская кишки. А мы — нечто новое, непонятное и страшное.

— Оставьте нас, — велел я, и девчонки, недовольно оглядываясь, вышли.

Выждав пару секунд, осматривая выстроенный ликанами сарайчик, где мы расположились, я заговорил:

— Сделку отменить нельзя, Рьерт, даже если бы мы оба того хотели, мироздание уже ее утвердило. Нарушить сделку нельзя — как только начнешь, считай, ты уже мертв.

Судя по морде ликана, запугал я его знатно, как бы медвежья болезнь не открылась.

— Понимаю, что ты сейчас думаешь, будто оказался в ловушке без выхода, — продолжил речь я. — Но выход есть — мы оба выполняем условия, и потом живем как ни в чем не бывало. А если будем хорошими соседями, я выделю тебе пару дьяволов в личную охрану. И помогу провести ритуал, возвращающий тебе отданную мне часть души.

— Ты сказал, отменить сделку нельзя!

— Мы и не отменим. Просто часть твоей жизненной силы временно будет у меня. Затем, когда мы будем друг в друге уверены, я тебе ее верну. Не бесплатно, разумеется, потому что мироздание размажет нас обоих за обман.

— Тогда как?

— Обмен. Часть твоей души взамен на чужую. Не переживай, сойдет любой разумный — хоть ликан, хоть бер, хоть еще кто.

— И все получится?

— Если не будешь беспечен и доживешь до возврата, то будет. Поэтому прямо сейчас займись вопросами здоровья и безопасности. Если в твоем окружении есть хоть кто-то, кто может быть для тебя опасен — убирай его. Лучше сразу убивать, как известно, мертвый враг уже не вернется и не отомстит.