-  Ну, почему сразу назад, пошли вперед, только предельно осторожно, - против своей воли пошел я на попятный.

    Кузнец, слушая наш разговор, не возразил, только приотстав на несколько шагов, истово перекрестился. Я креститься не стал, но на душе и у меня тоже было тревожно. Лес своей нехоженой густотой, высокими кронами, закрывающими небо, действовал на нервы.

    У меня появилось чувство, что за нами внимательно наблюдают из чащи. Я несколько раз резко поворачивал голову, надеясь застать соглядатаев врасплох, но ничего подозрительного не увидел.

    Не знаю, что думал в эти минуты Иван, скорее всего, тоже трусил, но никак этого не показывал - шел впереди нас упругим шагом, только рука на древке бердыша побелела стиснутыми пальцами.

    Как обычно бывает в таких ситуациях, никто друг перед другом не хотел показать робость, и ради самолюбия совершали явную глупость - рисковали неизвестно для чего. С полчаса мы молча двигались вперед, замирая на месте, всматриваясь в подозрительные кусты и вслушиваясь в шум деревьев. Кругом было спокойно и больше не попадались следы пребывания здесь людей, даже такие эфемерные, как примятая лаптем трава.

    Мне все это порядком надоело, и я решил взять решение на себя.

    -  Сейчас три часа пополудни, - сообщил я, незаметно посмотрев на ручные часы и демонстративно поглядев на небо в просвете между деревьями. - Идем вперед, сколько успеем до четырех часов, потом поедим и будем возвращаться, иначе и до ночи не доберемся в Завидово.

    Никто не возразил, и я пожалел, что не предложил повернуть назад тотчас же. Мне давно стало понятно, что так далеко от имения и в такой глухой чаще никакого Вошина нам не найти, а искать себе на одно место приключения не было ни времени, ни желания. Пусть уж местные тайны волнуют станового пристава, продолжавшего проводить «следственные действия» за хлебосольным столом Трегубова. Мне осталось вздохнуть и двинуться вперед, стараясь не наступать на хрусткие сухие ветки. К этому времени вид леса немного изменился. Он сделался чище и светлее. Идти стало легче.

    -  Что меня удивляет, - впервые за последние два часа прервал молчание кузнец, - здесь нет следов зверей.

    -  Я видел, - возразил Иван. - Хозяин о дерево когти чесал, всю кору содрал.

    -  Здоровый? - спросил Тимофей.

    -  Больше сажени, - уважительно ответил Иван. - Такого встретишь, считай, пропал.

    -  Сейчас Топтыгин сытый, на человека не пойдет, - без боязни сказал кузнец. - Если только на медведицу с медвежатами выйдешь, та не пожалеет!

    -  Тише вы, - торопливо сказал я и замер на месте. Откуда-то из глубины леса мне послышался звук топора. - Там кто-то дерево рубит!

    Тотчас вся наша троица замерла, на месте, обратившись в слух. Сначала было тихо, а через несколько минут, действительно, мне не показалось, застучал топор.

    -  Никак, леший пугает! - испуганно сказал Тимофей и перекрестился.

    -  Какой еще тебе леший, - оборвал я, - напридумывали сказок! Это наверняка люди. Пойдем и посмотрим.

    -  Чего им в такой глуши делать, - возразил Иван, не двигаясь с места, - решили возвращаться, пошли назад!

    -  Раньше нужно было думать, готовьте на всякий случай ружья, мало ли что!

    -  Пошли, коли тебе на тот свет ни терпится, - усмехнулся солдат и подсыпал свежего пороха на полку своего аглицкого ружья. - Ладно, Бог не выдаст, свинья не съест!

    Мы приготовили оружие и двинулись вперед с предельной осторожностью, перебегая от ствола к стволу.