|
– Может, мы должны поступить также, – продолжил Мэнни-оратор. Голос звучал спокойно, но на лбу яростно пульсировала жила. – Может, эти тридцать дней нам превратить в праздник для тех, кого могут увести, а потом усыпить их, чтобы они заснули вечным сном и окропить землю их кро-вью. И пусть Волки увезут на восток трупы, если будет у них такое желание. – Ты безумец, – ответил ему Бенито Кэш, негодующее и одновременно чуть ли не смеясь. – Ты и тебе подобные. Мы не собираемся убивать наших детей! – А разве те, кто возвращается, лучше мертвых? – спросил Мэнни. – Огромные, бесполезные тела! Пустые, лишенные разума головы! – Тут ты прав, но как насчет их братьев и сестер? – спросил Воун Эйзенхарт. – Волки берут только одно из близнецов, и вы это знаете. Поднялся второй Мэнни, с серебристой бородой, лежащей на груди. Первый сел. Старик, звали его Хенчик, оглядел всех, потом посмотрел на Тиана. – Ты держишь перышко, молодой человек… могу я говорить? Тиан кивнул, предлагая ему продолжить. Он не видел ничего плохого в многообразии мнений. Пусть высказываются. Потому что не сомневался, что выбирать придется лишь между двумя вариан-тами: или позволить Волкам, как было всегда, забрать по одному ребенку из каждой пары близне-цов, не достигшей совершеннолетия, или вступить с ними в бой. Но для того, чтобы сузить выбор до этих двух вариантов, следовало понять, что все остальные – тупиковые. Старик заговорил медленно, с печалью в голосе. – Это ужасная идея, согласен. Но подумайте вот о чем, сэи. Если волки придут и найдут нас бездетными, они, возможно, оставят нас в покое на веки вечные. – Да, могут оставить, – пробормотал один из мелких фермеров, Джордж Эстрада. – А могут и не оставить. Мэнни-сэй, неужто вы готовы перебить всех детей ради того, что только может быть? Мужчины одобрительно загудели. Поднялся еще один мелкий фермер, Гарретт Стронг. На гру-бом, словно вырубленном из камня лице, зло сверкнули глаза. Прежде чем заговорить, он засунул за ремень большие пальцы. – Лучше убить всех. И себя, и детей. Хенчику это предложение не показалось из ряда вон выходящим. Как и остальным семерым Мэнни, сидящих рядком в одинаковых синих плащах. – Это вариант, – кивнул старик. – Мы готовы его обсуждать, если будет на то согласие осталь-ных, – и сел. – Я не готов, – пробурчал Гарретт Стронг. – Никто не отрезает себе голову, чтобы не бриться. Слышите меня? Раздался смех, несколько выкриков: «Будь уверен, слышим и очень хорошо». Гарретт сел, ско-вывавшее его напряжение спало, он наклонился к Воуну Эйзерхарту, о чем-то зашептался. Еще один ранчер, Диего Адамс, внимательно прислушивался, не сводя с них черных глаз. Поднялся очередной мелкий фермер, Баки Джавьер. Синие глазки возбужденно сверкали на маленькой головке. Бороденка не могла скрыть практически полного отсутствия подбородка. – А может, нам на какое-то время уйти? Что, если мы возьмем детей и отправимся на запад? Далеко на запад, до рукава Большой Реки? Несколько мгновений все молча оценивали эту смелую идею. Западный рукав Уайе находился практически в Срединном мире… где, согласно Энди, недавно появился огромный дворец из зеленого стекла, чтобы через некоторое время исчезнуть. Тиан уже собирался ответить, но его опередил Эбен Тук, хозяин магазина. Тиан этому только порадовался. Он намеревался молчать как можно больше. И высказаться уже после всех. – Ты чокнулся? – спросил он. – Волки придут, увидят, что нас нет, и сожгут все дотла, фермы и ранчо, посевы и припасы, вершки и корешки. И к чему мы тогда вернемся? – А если они пойдут за нами? – вставил Джордж Эстрада. – Ты думаешь, нас трудно догнать, таким, как Волки? Они все сожгут, как и говорил Тук, потом догонят нас и все равно заберут детей! Сидящие в зале одобрительно затопали. |
