«Колтер, – подумал он, – ты слишком долго держался в стороне. Больше так нельзя, надо утвердиться в правах».

Поднявшись наверх, он решил больше не заглядывать в детскую. На сегодня он уже видел достаточно и больше не испытывал желания это видеть. Он долго лежал в постели и думал. Ему нелегко было принять решение, но он его принял.

Утром он снова пошел в детскую. Морган спала. Никогда еще она не выглядела так плохо. Он поцеловал ее в щеку, и она мгновенно вскочила.

– Хорошо ли ты спала?

– У Адама была очень беспокойная ночь.

– Бедняжка! А как он чувствует себя сегодня утром?

– Наверное, получше, но никогда нельзя быть в этом уверенной. Так трудно теперь уговорить его поесть. Розелль делает сегодня пончики, и, надеюсь, я уговорю его съесть хоть один.

Сет улыбнулся:

– Не хочешь ли вместе со мной позавтракать?

– Нет, я должна быть с Адамом. Вдруг ему что-нибудь понадобится.

– Да, дорогая, ты права, ему что-нибудь может понадобиться.

Морган тоже улыбнулась. Она была благодарна ему за понимание.

Он опять поцеловал ее в щеку.

– Я сегодня вернусь поздно. На ранчо, наверное, уйма дел.

Он посмотрел, как Морган вытерла Адаму лоб. Отец с шутливой угрозой взглянул на сына и мог поклясться, что мальчик слегка улыбнулся. В коридоре он хохотнул. Сын, по крайней мере, тоже все понимает и просто подыгрывает матери изо всех сил. Значит, все дело в Морган.

Весь день он был поглощен хозяйством, расписывал, кому и что делать. Когда он вернулся домой, всюду было темно. Все уже спали. Розелль поднялась, услышав, как Сет вошел в кухню.

– Мистер Колтер, еда еще горячая, я ее завернула хорошенько, чтобы не остыла.

– Розелль, мне очень неудобно вас просить об этом, но вы можете разбудить сейчас Мартина? Мне нужно обсудить с вами кое-что очень важное.

Они легли спать очень поздно. Сет, опускаясь на мягкий матрас, улыбался. Впервые за многие дни он чувствовал себя спокойнее. Все готово. Он не думал, что придется к этому прибегнуть. Он ненавидел свой план, но план должен быть осуществлен.

Она устала, но ее легкие недомогания – пустяк, если Адам снова будет здоров. Она никак не могла позабыть те ужасные дни, когда он был так болен и едва не умер. Она бы с радостью отдала полжизни, только бы ему было хорошо, только бы защитить его от всех болезней. Это она виновата, что Адам так серьезно болел. Она предоставила ему слишком много свободы.

Но что происходит в доме? Почему так тихо? Обычно в это время уже все суетятся. Розелль что-нибудь делает на кухне, и Кэрол приносит завтрак для них с Адамом.

Адам открыл глаза и застонал. Она мгновенно оказалась рядом. И, как всегда, в эти первые секунды ощутила панический страх.

– Ты хочешь есть, дитя? – И она жестами изобразила действие.

Адам капризно кивнул, надув нижнюю губу.

– Кэрол запаздывает.

Она подошла к двери и выглянула в коридор. Он был пуст.

– Понятия не имею, где они все. Она окликнула Розелль и Кэрол, но никто не отвечал.

– Адам, миленький, мамочка оставит тебя всего на несколько секундочек. Ты пока отдохни, а я сразу же вернусь.

Она открыла дверь в смежную комнату. Там тоже никого. Она подошла к лестнице и опять позвала слуг. Никакого ответа. Она опять побежала к Адаму.

– Мамочка должна спуститься вниз, но она вернется очень быстро, – и поцеловала его в лобик.

Где же все? Как могли они бросить ее и очень больного малыша? Но она почувствовала и страх – он пробежал холодком по спине.