Меня это не волнует! подумала Нита, я должна заставить его сыграть с этой колодой карт.

Она с трудом контролировала себя. Закончив тасовать карты, она разложила их на три колоды. Затем она прищурила глаза и сотворила небольшое заклинание, хотя и пообещала себе ранее, что не воспользуется им.

Мистер Миллман перевернул третью карту. Это была пятерка треф.

- Это было довольно очевидно, - сказал мистер Миллман, - этот гнев. И довольно понятно. Мы говорили о стадиях скорби раньше, что они не всегда запускаются в определенной последовательности. Позволь мне предположить, что когда гнев подходит так близко к поверхности, он легче вызывается необычными обстоятельствами, с чем ты, возможно, еще не сталкивалась.

Черт, прямо не сталкивалась, подумала Нита.

- Это не хорошо и не плохо, просто так есть, - сказал Миллман. - Но ты, должно быть, думаешь о том, к какому результату эта эмоция приводила в прошлом. Или может привести снова в будущем.

- Верно, - сказала Нита. Как бы ни появлялось и исчезало хорошее настроение в течение утренней сессии, теперь оно совершенно испарилось. Нита взяла карты, встала и вышла, направляясь на свой первый урок.

Нита была в смятении на протяжении всего урока истории, а затем и урока английской литературы. Она злилась на себя, что позволила себе потерять самообладание с Миллманом и этими карточными фокусами.

Она злилась, что позволила ему увидеть, насколько она злилась. Она злилась на невыносимое спокойствие и беспристрастность, с которыми он анализировал ее злость. Она почти предпочла бы, чтобы он на нее кричал. По крайней мере, она бы нашла предлог, чтобы уйти оттуда, как ее мама когда-то говорила, “грызя ногти и фыркая”. Она так сильно злилась… Нита остановилась буквально в середине мысли.

Что привело к такой эмоции в прошлом…

Она подумала о ярости и отчаянии, которые перед маминой смертью привели ее к попыткам попробовать самые невозможные вещи, чтобы остановить происходящее. И то, что они так и не остановили.

Но, в любом случае, некоторые необыкновенные вещи все-таки произошли.

Она переходила от мира к миру, а в итоге от вселенной к вселенной, учась отыскивать и управлять Ядрами, которые контролировали разновидности физических законов в этих вселенных. И теперь она вынуждена была признать, что именно те горе и гнев по поводу произошедшего с мамой сделали ее теперь настолько эффективной, насколько она стала.

Эта мысль расстроила ее. Нита не привыкла думать о гневе, как об инструменте. Всегда казалось, что это что-то такое, что ты не захочешь учиться использовать, что это может войти в привычку или развернуть тебя или твое волшебство туда, куда ты не хочешь. Но если ты осторожен, подумала она, если контролируешь его, если управляешь им достаточно осторожно - может быть, нормально использовать его время от времени. Возможно, управлять им и не давать ему управлять тобой - это идея…

Нита сидела, неподвижно глядя на доску. У доски учитель английского рассказывал сонет, но Нита на самом деле этого не замечала. Ладно, подумала она. Я прощаю Миллмана с его дурацкими карточными фокусами. Он все же дал мне кое-что полезное. Теперь я просто должна использовать это…

Прозвенел звонок, и ученики поспешили на выход, бормоча о куче сонетов, проанализировать которые было задано к концу недели. Следующим уроком Ниты была статистика; она повесила свою сумку на плечо и бездумно побрела в коридор. Ее гнев все еще был силен, но он странным образом смешивался с чувством готовности. Нита не могла избавиться от ощущения, что время внезапно стало играть существенную роль, что она должна была взять лучшее в своем эмоциональном состоянии - и сделать это оружием, которое будет готово к действию, и это оружие было слишком хорошо, чтобы его растрачивать.