– Ну а если этот Гоминик Халвор такой могущественный маг, то неужели он не сможет определить наши истинные личности?

– Конечно, он знает, кто вы такой, – ответил Свор.

– Но тогда…

– Мы должны позаботиться о том, чтобы у него не случилось лишних неприятностей. Предположим, что власти придут к нему и спросят: «Знаете ли вы что‑нибудь о местонахождении объявленного вне закона беглого мятежника принца Престимиона, который, как подозревают, находится в этом городе?» Ну а он сможет на это честно ответить, что ему никогда не доводилось иметь дело с человеком, носившим такое имя. И тому подобное.

– Понимаю. Значит, я Поливанд, а Гиялорис – Гевелдин. Очень хорошо. Ну а каким именем мы будем величать вас?

– Свор, – ответил Свор.

– Но вы же сами только что сказали…

– Престимион, мое имя не фигурирует в списке противников короны.

Корсибар в память нашей былой дружбы пообещал не преследовать меня как мятежника. Так или иначе, но меня не разыскивают по всему миру, ну а Гоминик Халвор и так знает, кто я такой, и я не стал пытаться выдавать себя перед ним за кого‑нибудь другого. Может быть, вас беспокоит, что Корсибар не захотел обращать внимание на мою преданность вам? И вы теперь ставите ее под сомнение?

– Корсибар дурак, а вы мой друг, и я не имею ни малейшего сомнения в том, кому принадлежит ваша преданность. Он не захотел объявить вас преступником – значит, так тому и быть. Но зачем вы решили включить меня в число учеников мага? Свор, может быть, это какая‑то ваша очередная шутка?

– Мы должны иметь прикрытие до тех пор, пока не станет ясно, что можно более или менее безопасно открыть свои лица. Нам потребуется представить городским властям какую‑нибудь приемлемую причину появления здесь. Изучение колдовства позволит нам не только провести время, но и даст некоторое законное основание для пребывания в городе. А вы к тому же сможете узнать что‑нибудь новое для себя.

– Да, смогу. И блавы могли бы летать, если бы только вы знали, как приделать им крылья. Значит, теперь я должен стать учеником, постигающим основы мистических искусств! Ах, Свор, Свор…

Стук в дверь помешал ему договорить. Снаружи послышался хорошо знакомый им звонкий голос.

– Не здесь ли живет граф Поливанд Малдемарский?

Гиялорис первым подскочил к двери и рывком распахнул ее. Там стоял, улыбаясь, очень высокий и стройный человек в изящном придворном костюме Замка – камзол из зеленого бархата с круглым плоеным жестким воротником, какие носили в Бомбифэйле.

– Септах Мелайн! – вскричал Гиялорис.

Тот отвесил изящный поклон и вошел в комнату. Престимион бросился к другу и обнял его.

– Свор и Гиялорис сказали мне, что вам удалось спастись, – сказал Престимион, – но все равно я так долго боялся, что вы утонули в наводнении…

– Когда бегство является единственным способом спасения от смерти, я могу бегать очень быстро. А как вы пережили это время, Престимион?

– По правде говоря, не так уж хорошо.

– Меня это не удивляет.

– И вы не должны называть меня здесь Престимионом. Я граф Поливанд Малдемарский. Гиялорис теперь Гевелдин, Свор объяснит вам. Он, между прочим, так и остался Свором. К вашему сведению, считается, что все мы здесь для того, чтобы обучаться магии, а наш наставник – это покажется вам странным, но говорю чистую правду – отец древнего как мир Хезмона Горса, придворного мага Конфалюма. Отец!

– Обучаться магии… – задумчиво произнес Септах Мелайн с таким видом, как будто Престимион только что объявил, что им предстоит сделаться женщинами или скандарами, а может быть, морскими драконами.