Наконец‑то все было высказано.

Равно как и все жители планеты, Тизмет сначала приняла как должное, что короналем станет Престимион. Да и могло ли быть иначе? Ведь древняя традиция безоговорочно отказывала Корсибару в праве занять трон. И все же… И все же постепенно в ней зарождалось сомнение в правомерности возвышения Престимиона. Почему Престимион? Почему ее великолепный могучий брат не может стать королем после отца? Он безусловно достоин звездной короны – и к чертям все традиции!

Это были опасные мысли, и Тизмет скрывала их в недоступных тайниках своей души. Но, по мере того как дни Пранкипина близились к концу и опасность коронации Престимиона, словно гигантская Замковая гора, уже затмевала весь горизонт, принцесса оказалась не в силах сдерживать переполнявшие ее чувства. Корсибар должен стать короналем! Корсибар – и никто иной из принцев. Корсибар! Корсибар!

Но с чего же начата кампанию? Ей необходим хороший советчик, обладающий широким кругозором, знающий гораздо больше, нежели она сама. А кто же годился для этой роли лучше, чем хладнокровный маг, служивший ее брату и время от времени оказывавший услуги самой принцессе? Он именно тот, кого она ищет. Он подскажет ей нужный путь.

А маг ожидал ее ответа. Было очевидно, что он разгадал суть предложенной ему игры.

– Разве я ошибаюсь, госпожа? – вновь заговорил Санибак‑Тастимун. – Ведь вы уверены, что именно принц Корсибар должен стать королем.

Тизмет улыбнулась, глубоко и медленно вдохнула воздух, придавший ей достаточно сил, чтобы договорить все до конца, и она смело ответила:

– Да! Буду с вами честной: я глубоко верю в это! Для меня не имеет значения, что мой отец выбрал Престимиона, а не Корсибара. Престимион вместо его собственного сына – его великолепного царственного сына!..

Она умолкла, Какую радость, какое облегчение почувствовала наконец принцесса, позволив излиться переполнявшим ее чувствам!

Санибак‑Тастимун безмолвствовал.

– Традиция… Закон… Все это мне известно, – продолжала принцесса Тизмет. – Но даже в этом случае… – Она покачала головой. – В мире существует такая вещь, как высшая справедливость, справедливость, которая поднимается над обыденной традицией. И в соответствии с этой справедливостью престол короналя принадлежит Корсибару. Мне это кажется бесспорным.

Она снова вопросительно посмотрела на су‑сухириса, но четыре зеленых нечеловеческих глаза, глядевших на нее сверху вниз, оставались непроницаемыми.

Минула, казалось, вечность, прежде чем он заговорил:

– Да, я согласен с вами, госпожа.

Вот и первый новообращенный! Ее первый союзник! Охваченная ликованием, Тизмет готова была обнять мага. Почти готова.

Но оставался еще один, пожалуй, гораздо более деликатный вопрос, который следовало обсудить. Прежде чем затронуть чрезвычайно рискованную тему, Тизмет еще раз глубоко вздохнула.

– Два трона из моего сна… Что они могут означать, Санибак‑Тастимун? Мой брат указал, что я должна занять свой собственный трон. Но даже если Корсибару суждено так или иначе стать короналем – я понятия не имею как, но такая возможность должна существовать – в системе управления для меня все равно не будет места. Сестра короналя сама по себе не имеет никакого общественного ранга. Помните, ведь это вы сказали мне, что я предназначена для величия, причем задолго до того, как я увидела свой сон. Но что может символизировать пригрезившийся мне трон в мире реальности, в бодрствующем мире?

– Есть истинное величие в том, чтобы помочь брату взойти на трон.