Смех Одинокой эхом разнесся по этому ослепительному месту, заполняя его и заглушая

все остальные звуки, даже шепот.

***

С помощью заклинания Дайрин, Рошаун, Филиф и Скер`рет переместились прямо в

центр огненного урагана.

 Не совсем в центр, подумала Дайрин, пытаясь совладать с нервами, потому что

индикаторы состояния, висящие перед ее собственной частью волшебства, показывали ей, что именно происходит снаружи, и это ее испугало. Одно дело погрузить тонкий

маленький пространственный щуп в яростное ядро и извлечь поток расплавленной массы

толщиной с карандаш, как ей довелось однажды проделать. Тогда она имела дело с ядром

звезды, которое было спокойной гладью воды в безветренную ночь по сравнению с тем

местом, где они сейчас оказались. Тахоклин по определению был турбулентным. Само его

название означало "место, где изменяется скорость", и хотя они сейчас находились в

относительно спокойном участке, все же именно здесь невыносимый жар радиационной

зоны встречался с кипящим безумием конвективной зоны.

Тахоклин скользил между двумя зонами, как шариковые подшипники между ладонями, визуально напоминающий атмосферу Юпитера, но с такой скоростью ветра, что Юпитер

по сравнению с ним казался дрессированным щеночком. "Ветер" - это было жалкое

определение для безумной силы, которая бушевала вокруг них. Солнечная среда здесь

была не плотнее воды - но даже вода становится смертоносным оружием, когда

проносится мимо вас со скоростью в двадцать раз превышающей скорость звука и

температурой в два миллиона градусов.

Филиф вливал силу в волшебство с невероятной скоростью, но даже с учетом этого

волшебные щиты трещали в этих ужасных условиях. Долго они не продержатся. Щиты

колотило, словно мячик для пинг-понга, под страшным, постоянно меняющимся

натиском.

Рошаун пытался прочитать значения для низких слоев тахоклина, но Дайрин видела, что

каждую секунду показания сильно изменялись. Тахоклин напоминал одеяло, которое

яростно встряхивалось людьми, держащими его по краям.

Пока он не успокоится, для них не оставалось ни единого шанса проделать

необходимое. А тот и не собирался успокаиваться...

 Давай, говорил Рошаун Солнцу на Речи. Он говорил беззвучно, чтобы быть

услышанным сквозь рев.  Ну же! Чего ты ждешь? К чему все эти сложности? Ты же

 знаешь, что тебе нужно сделать. В противном случае, жизнь на твоих планетах будет

 загублена. Помоги нам, пожалуйста. Позволь нам помочь тебе разобраться!

Солнце бушевало вокруг него; тахоклин вздрагивал и вздымался, как живое существо, ужаленный приближающимися магнитными аномалиями, исходящими с дальней стороны

Солнца, поверхность пограничного слоя дергалась и дрожала. Дайрин услышала то, что

раньше ей казалось невозможным: само Солнце говорило как разумное существо. Оно

использовало Речь, но она не могла разобрать слов. Оно хотело что-то сказать ей, но она

не понимала...

 Это невозможно. Это же Речь, я должна ее понимать. В чем дело?

168

 Здесь что-то не так, она услышала в своей голове голос Скер’рета.  Что-то мешает

 магнитному потоку на этом уровне.

 Область завихрений? спросила Дайрин.

 Нет. Что-то другое. Тьма...

 Пятна на Солнце? снова спросила Дайрин

 Нет! Другое. Но темное...

Тахоклин под ними вздымался еще более яростно. И он не собирается останавливаться!

 Как ты собираешься открывать здесь Врата, если тахоклин так и будет

 безумствовать? закричала Дайрин.

Рошаун долго молчал.

 Есть способы, сказал он в конце концов.