"программное обеспечение", в котором содержались законы - природные, физические и

духовные - регулирующие жизнь планеты.

- Я так и думал, что когда-нибудь ты появишься здесь, - сказал он Эсемели.

Она улыбнулась и поклонилась ему.

- У нас с тобой, - ответила ему Эсемели, - остались незаконченные дела.

- Так и есть, - сказал мужчина. Затем он посмотрел на Ниту и Кита.

- Друвах, - догадался Кит.

165

Алаалид слегка поклонился сначала Киту, затем Ните.

- Рад познакомиться с вами, - сказал он. - Добро пожаловать в самое сердце нашего

мира.

- Спасибо, - ответил Кит.

- Да, - согласилась Нита, - спасибо. Но у меня вопрос...

- Спрашивай, - сказал Друвах.

- Когда мы закончим с тобой разговаривать... как нам отсюда выбраться?

- Это невозможно сделать, - ответил Друвах, - пока мы не изменим мир.

И Эсемели улыбнулась...

***

Дайрин, Рошаун, Скер`рет и Филиф стояли в ослепляющем свете, примерно в двух

километрах над фотосферой, в то время как невидимая солнечная корона хлестала

пространство раскаленной плазмой над их головами.

Волшебство защищало их от жары и более девяноста девяти процентов видимого света, выбрасываемого в ослепительном сиянии фотосферы, который исходил из ядерной печи

Солнца. Внешний слой Солнца казался не толще яичной скорлупы по сравнению с

огромной массой звезды, но он кипел и бурлил золотым огнем. Это было очень красиво. И

грозило мгновенной смертью тем, кто не был защищен так, как они. Тем не менее, никто

из них не собирался задерживаться дольше, чем необходимо. Но красота была

неотразимой.

- Только посмотрите на это, - сказал Филиф, разглядывая разъяренное сияние, которое

отражалось в его глазах-ягодах кровавым блеском. - Так великолепно и так опасно...

Дайрин улыбнулась - внутри куста, любящего бейсболки, скрывался поэт. Ее

собственное впечатление было гораздо более прозаичным.

- Похоже на овсянку, - сказала она. И так оно и было, если бы овсянка кипела при семи

тысячах градусов по Цельсию, а каждая ее крупинка представляла собой капсулу, полную

горящего жидкого гелия тысячью километров в поперечнике.

Однако действие было такое же, как при варке овсянки - новые крупинки постоянно

пузырились, выдерживая сильное давление в течение, может быть, двадцати минут, а

затем отталкивались, чтобы быть поглощенными в глубины. Они грохотали, и этот звук

был настоящий; звуковые удары от него непрерывно рябили по поверхности Солнца.

- Где находится тахоклин? - спросил Рошаун.

- Двести восемнадцать тысяч пятьсот километров через двести двадцать одну тысячу

шестьсот, - ответил Скер`рет. - Но он колеблется.

- В какую сторону?

- Вверх.

Рошаун выглядел неуверенно.

- Мы могли бы подождать, пока он стабилизируется, - предложил он. Затем покачал

головой. - В этом нет смысла. Я настрою волшебство, чтобы мы могли переместиться

туда. Проверьте мои расчеты.

Все наблюдали, как Рошаун достал свою версию Учебника, маленький клубок света, похожий на миниатюрное солнце, и прочитал из него точную строку слов и цифр на Речи.

Внутри волшебства константа “глубины " изменилась, отражая перемены. Все посмотрели

на цифры.

- Все проверили?

Дайрин перепроверила расчеты три раза.

- У тебя получилось, - ответила она.

- Проверил, - сказал Скер`рет.

- Я тоже проверил, - ответил, дрожа, Филиф.

- Тогда приступим...

166

И они снова исчезли - на этот раз в самом пекле.

***

Нита и Кит стояли в сердце мира Алаалу и смотрели на выжившего старейшего

волшебника планеты, если его нынешнее состояние - наполовину иллюзия, наполовину

дух - можно было назвать "выживанием"

- Мы ждали вас, - сказал он.