— У меня нет резиновых шлепанцев, — сказала Бонни Гидеону.

— … И спустилась вниз. По одной версии она отправилась на место преступления по задней дорожке, где она…

Я почувствовал на себе взгляд Бонни. Глаза у нее были преогромные.

— Неправда. Я этого не делала. Эти деньги… Я получила их…

— Ладно, — оборвал я ее. — Скажите мне телефон этого парня из каталожной компании.

Бонни переглянулась с Гидеоном, но одобрения ждать не стала. Он, было, замотал головой, не говори, мол, но она все же сказала:

— Этого человека зовут Винсент Келлехер. Он живет в Флагстаффе, штат Аризона. Для него я сделала три каталога: «Сельская кулинарная книга», «Джуно» — это для полных женщин и… Господи, а последний вылетел у меня из головы. А, «Хэнди Джон», это компьютеры, оборудование.

Я ни слова не успел сказать, как она выскочила из кухни наверх в кабинет. Я побежал за ней. Она судорожно перелистывала записную книжку. Руки у нее при этом дрожали.

— Вот.

Я набрал номер. В офисе никто не отвечал. В кабинет пришел Гидеон, а за ним Робби. В конце концов я дозвонился в справочное бюро и узнал домашний номер Келлехера. Да, это Винсент Келлехер. Ляжки, по-моему, унюхал, что тут что-то происходит, потому что тоже приплелся наверх, но крошечный кабинет был и так забит людьми, и Ляжки застыл снаружи, уставившись на плакат «Девушка-ковбой». Да, подтвердил Винсент Келлехер, он владеет несколькими почтовыми каталожными компаниями. Да, следователь Бреди, была такая Бонни Спенсер и кое-какую работу для его компании выполняла. Минуя бухгалтерские документы? Я подтвердил. Наличными? Нет. Выплатил ли он Бонни Спенсер две с половиной тысячи долларов наличными в декабре прошлого года? Нет! А когда-либо еще? Нет! Да, пару лет назад она делала кое-какую работу, и он заплатил ей… чеком. А что, у нее неприятности с полицией?

Я повесил трубку. Повернулся к Робби.

— Он никогда не платил ей наличными.

— Я так и знал, — сказал он.

Бонни вцепилась в лацкан моего пиджака.

— Клянусь вам… — она прикоснулась ко мне первый раз в жизни. Я отпихнул ее руку.

— Мистер Келлехер полюбопытствовал, не влипла ли эта дама в какую-нибудь историю.

— Я бы сказал — влипла, — подыграл мне Робби, — и еще в какую! — Он глянул на Гидеона и улыбнулся. — По сути дела, завтра эта дама может быть арестована.

— Нам необходимо поговорить, — обратился ко мне Гидеон.

— Мне кажется, поезд ушел, — отрезал я.

— Он прав, — объяснил Робби Гидеону. — Вы опоздали. Время сделок прошло.

— Никаких сделок я и не планирую, — сказал Гидеон.

— Вы правы, — поддакнул Робби. — Какие уж тут сделки! Сказать, почему? Потому что вашей клиентке уже крышка, и мы все это знаем.

Да, действительно, я был ветераном Вьетнама, со всем набором регалий и медными яйцами — такими твердыми, что они звенели. Но вся эта «крутизна» покинула меня, когда машины вереницей выстроились у дома Бонни: Бонни и Гидеон в его «БМВ 735», Робби и Ляжки в серебристом «олдскатлесе» и я. И все это только для того, чтобы отвезти Бонни в управление сделать пробы крови. Я не мог заставить себя сделать шаг. У меня не хватало сил смотреть, как Бонни везут на ее собственные похороны. Как только мы проехали два квартала бриджхэмптонских магазинов, я свернул с главной улицы на север и рванул переулками на шоссе. И там уже оттянулся и дал газу.

Хорошая все-таки вещь «ягуар». Примчался я в управление намного раньше всех, но даже не смог заставить себя зайти в отдел убийств.