Однако что за негостеприимное обиталище меня угораздило для этого выбрать! Как было бы славно расположиться в каком-нибудь удобном кресле, но тут вообще не имелось никаких кресел — ни удобных, ни неудобных. Как было бы уютно растянуться на старинной кровати под пышным балдахином, или на железной с медными шишечками на спинке, или же на худой конец — на продавленной кушетке, но ничего подобного не было здесь и в помине, даже старого матраца на полу.

А уж как приятно было бы понежиться в ванне… В квартире имелись две ванные комнаты: одна сверкающая хромом и сталью, с душем, другая являла собой довольно просторное помещение со старомодной массивной ванной на кривых ножках в виде когтистых лап. И я начал напускать в нее воду — первые секунд двадцать текла ржавая струя, затем побежал чистый светлый поток. Но тут я сообразил, что у меня нет полотенца. И я просто не представлял, как это можно принять хорошую горячую ванну, а после этого стоять и ждать, пока не высохнешь. В самолетной сумке у меня имелись кое-какие полезные вещи, в том числе чистое белье и рубашка на утро, бритва, зубная щетка и расческа. Но я не захватил полотенца.

Я вытащил затычку из ванны и огляделся. Слава богу, хозяева хоть туалетную бумагу удосужились оставить — пожалуй, единственный предмет, который не уехал с ними в Скоттсдейл.

Спать не слишком хотелось. Нет, мне наверняка захотелось бы, и очень сильно, окажись я в более уютной и располагающей к неге обстановке, потому как, Господь свидетель, день сегодня выдался утомительный. Однако похоже на то, что поспать как следует сегодня не придется.

Хорошо хоть есть что почитать…

Уходя из своей квартиры, я сунул в сумку П. Г. Вудхауза в бумажной обложке, после чего ни я, ни Кэролайн его оттуда вроде бы не вынимали… А стало быть, Вудхауз был при мне. Я мог взять его с собой в ванную, усесться на стульчак, закрыть дверь и включить свет уже без всякой боязни.

И я проделал все эти операции, но, когда нажал на выключатель, ровным счетом ничего не произошло. Попробовал второй, в комнате, — тот же результат. Что ж, логично. Кто будет оплачивать счета за свет, если в квартире никто не живет? К счастью, у меня был с собой карманный фонарик. Не лучшее в мире освещение для чтения, да и стульчак — это тебе не стул в библиотеке, но ничего, сойдет.

И ведь действительно сошло, и я добрался примерно до середины шестой главы, как вдруг луч фонарика начал тускнеть, меркнуть, пока не превратился в слабое желтоватое сияние — вполне подходящее освещение для занятий любовью, но никак не для чтения. Подготовься я к своему походу более тщательно, то в сумке нашлись бы и запасные батарейки, но я не подготовился, и их не оказалось, а потому на сегодня с чтением было покончено.

Ну и ладно. Я пошел в другую комнату — не то гостиную, не то спальню, да и какая разница — и растянулся на полу. Я знал, что полы различаются по степени жесткости и что мне еще повезло оказаться на паркетном, а не на… ну, скажем, на бетонном полу. Должно быть, так оно и есть, но в тот момент лично я разницы не почувствовал. Думаю, спать на гвоздях было бы не менее комфортно.

Вешалок в шкафах не оказалось — эти мерзавцы забрали с собой решительно все! — а потому я перекинул брюки и пиджак через штангу, на которой должна была крепиться занавеска в душе, если б ее тоже не увезли. Затем сбросил туфли, снова улегся на пол, подложив под голову вместо подушки сумку. В этом качестве она была не более удобна, чем пол в роли матраца.

Проспать не хотелось бы, к тому же я не захватил с собой будильника. Тем не менее я был почти уверен, что подобного риска практически не существует.

Вы спросите, к чему было все это затевать. Неужели нельзя было зайти в другую квартиру? Ведь совершенно очевидно, что большинство обитателей «Боккаччо» на выходные предпочитают уехать из города и раньше, чем в понедельник к вечеру, ждать их не следует.