Он начал перемещать их, выстраивая на доске в одну горизонтальную линию.

Три пары наручников. Четыре полицейские фуражки. Пять раций. Шесть полицейских жетонов. Восемь черных лошадей.

"Ну и что с того?" – подумал он.

В них по-прежнему не было смысла.

Даже не осознавая, как близко он подошел, как минимум, к началу разгадки, Карелла вернулся к себе за стол и, просмотрев список телефонных номеров полицейского департамента, набрал номер отдела кадров, расположенного в центре города на Хай Стрит.

– Отдел кадров, сержант Маллени, – ответил голос в трубке.

– Детектив Карелла из 87-го, мне нужно имя и адрес возможного офицера полиции.

– Возможного офицера? – переспросил Маллени.

– Да, всё, что у меня есть, это номер его жетона.

– И что это за номер?

– Семьдесят девять.

– Ты, должно быть, шутишь, – сказал Маллени.

– Что ты имеешь в виду?

– Семьдесят девять? Ты знаешь, до каких номеров мы уже дошли? Даже не спрашивай. Знаешь ли ты, как много полицейских прошло через систему с начала запуска полицейского департамента? И не спрашивай.

– Как бы там ни было, проверь его, хорошо?

– Этот парень, должно быть, шутит, – сказал Маллени сам себе. – Откуда ты взял этот номер?

– С изображения жетона.

– Изображение жетона?

– Да.

– И там на картинке написано семьдесят девять?

– Да.

– Какой у тебя номер, Коппола?

– Семь-один-четыре-пять-шесть-три-два. И меня зовут Карелла.

– Твой номер может подсказать порядок цифр нынешних номеров. Так ты хочешь, чтобы я проверил жетон какого-то парня, который под стол пешком ходил, когда здесь еще жили грёбанные голландцы?

– Просто сделай мне одолжение, хорошо? Мы тут работаем над умышленным убийством.

– Я и не удивлен. Парень с номером жетона семьдесят девять умер три столетия назад, как минимум. Побудешь на линии, хорошо?

Карелла подождал.

Маллени вернулся примерно через пять минут.

– Действующего жетона за номером семьдесят девять нет, – сказал он. – Как только что я выяснил.

– А что насчет архивных записей?

– До Генри Гудзона мы не проверяли, – сказал Маллени.

– Проверь архивные записи, – раздраженно сказал Карелла. – У нас тут чертовое умышленное убийство!

– Смотри, чтобы у тебя задницу не разорвало от злости, Коппола, – сказал Маллени и снова отложил трубку.

Карелла ожидал.

Вернувшись, Маллени сказал: "У меня есть номер жетона, выданного в 1858 году. В то время в городе было восемьсот тысяч жителей, а полицейских – четырнадцать тысяч. Тебе, несомненно, будет интересно узнать, что в те дни полицейский департамент также отвечал и за уборку улиц".

– А что изменилось? – сказал Карелла.

– Ничего, – сказал Маллени. – Тебе нужно имя того парня?

– Будь так добр, – сказал Карелла.

– Ангус МакФерсон, – сообщил Маллени. – Умер в 1872. Тебе, несомненно, будет интересно узнать, что тогда в городе было уже 1,4 миллиона жителей, а полицейских – восемнадцать тысяч. Кроме того, появился департамент по уборке улиц. Копам уже не надо было швырять лопатой конский навоз. Все, о чем они беспокоились было: как не получить пулю. Что, в общем-то и случилось с этим парнем, МакФерсоном. Где ты нашел картинку с жетоном? В антикварной лавке?

– Я бы и сам не удивился, – сказал Карелла. – Большое тебе спасибо, Маллени.

***

Он сообщил Чарли Хенкинсу, что его зовут Дэннис Дав и попросил для краткости звать его просто "Дэн".