Глава двадцать седьмая

Тиа

Ей отчаянно хотелось побыть одной какое-то время, посидеть под деревьями у озера, посмотреть на безмятежную воду и поразмыслить над тем, что рассказал ей Лукиан. Но ее ждали в питомнике, и она не могла больше разочаровывать Долана.

Жизнь мамы и ее гибель: все это время Тиа врали самые близкие люди и теперь они ждали от нее понимания. Что еще хуже, всю ее жизнь она приучалась уважать женщину, которая отправила маму в ссылку, где она умерла. Ее заставляли вежливо ей кивать, подавать ей чай, который Лана сберегала с таким трудом. Ненависть к Роуэн разъедала ее изнутри.

Она в яростном темпе пронеслась по Главной Дороге и приехала в питомник, раздираемая возмущением и вопросами.

В главном доме Долана не было. Она бросила коньки и подобрала свежей соломы для щенков. Только теперь она поняла, как сильно по ним скучала.

Щенки спали, последыш лежал на своем любимом месте — под подбородком мамы Кэсси. Их лица казались такими умиротворенными, а вера в маму и прекрасный новый мир такой безмятежной, что Тиа почувствовала неописуемую горечь. Она обняла Кэсси руками и уткнулась лицом в ее мех. Чикчу потыкалась в нее носом, пытаясь успокоить также, как и своих щенков. Вскоре ее дыхание замедлилось, и голова стала двигаться вместе с поднимавшейся и опадавшей спиной Кэсси.

— Тебе сегодня получше?

Тиа рывком подняла голову.

— Прости, что соврала тебе, Долан, — выпалила она. — Теперь я буду говорить только правду! И меня не волнует, насколько неудобной она будет.

Долан сел рядом с ней на песок.

— Я сам всегда тяготел к правде, — мягко сказал он, положил ладонь ей на плечо и слегка сжал ее.

Они больше не разговаривали до тех пор, пока не приехали ребята навестить своих щенков из помета Кэсси. Долан встал и пошел их поприветствовать.

Тиа внимательно рассмотрела каждого щенка, пока вся компания пыталась проснуться. Ио развивалась лучше всех, ее глаза были чистыми, и она уже уверенно стояла на лапах. Остальные поспевали за ней, то и дело спотыкаясь и переваливаясь друг через друга, но уже готовые встречать своих хозяев. Сначала Тиа показалось, что последыш проснулся позже всех, но потом она с изумлением поняла: его глазки еще не открылись. Он стоял достаточно уверенно, но прикасался к маминому боку.

Тиа аккуратно подняла его, собрав лапки в ладони, чтобы он чувствовал себя в безопасности, и внимательно его осмотрела. Он был абсолютно здоров, вот только пока не прозрел.

Долан остановился неподалеку от того места, где Тиа сидела с щенком на руках, и велел детям ждать. Она быстро пересчитала гостей: слава богу, их было только семь. Долан подошел к ней.

— Я заберу последыша, — тихо сказал он. — Если в течение недели у него откроются глаза, ты сможешь представить его будущему хозяину.

— А если нет? — Она вложила щенка в его руки.

Но Долан только покачал головой.

Собрание закончилось, и Тиа не спеша ехала домой, давая мускулам как следует разогреться и потянуться. Она думала, что тетя еще не вернется из сада, поскольку еще не наступило время ужина. Но когда Тиа вошла в большую комнату, сидевшая за рабочим столом Лана подняла голову ей навстречу.

— Я разогрею нам воды, — быстро сказала она.

Тиа замерзла. Ей хотелось быть одной и больше ничего.

— Думаю, мне стоит для начала поспать.

— Ты и так достаточно проспала, — возразила Лана. — Нам нужно выпить рисового отвара.

— Хватит с меня твоего отвара, спасибо большое.

Но Лана уже наполняла небольшой чайник.