Мальчик заставил себя сделать шаг назад. Сердце бешено колотилось, голова кружилась.

Еще шаг. Еще.

«Это выест ваш мозг», – говорил доктор.

Он бросился бежать.

8

«Нельзя спать в истинную ночь, – учил Дэмьена наставник. – Собираешься ты воспользоваться ее властью или нет, все равно нужно проследить, как пройдет эта ночь. Ибо слишком многое в нашем мире зарождается во Тьме, слишком много зла может быть содеяно в эту бессветную ночь. Нужно быть бдительным, чтобы верно оценить своих врагов».

Дэмьен сидел на широком подоконнике самого северного окна в своей комнате и смотрел на город. Он еще боролся с остатками сна, прерванного резким звоном механического будильника. Было пять минут четвертого. Всего через каких‑нибудь три минуты наступит истинная ночь, и Дэмьен хотел увидеть, как это произойдет. На востоке ночное небо окрасилось желто‑зеленым сиянием заходящей Каски. Оно постепенно угасало, и вот стало совсем темно. Кора и с ней мириады звезд, что окружали центр Галактики, тоже покинули небосвод. Тьма над Эрной была такой густой и глубокой, что легко было забыть о существовании других звезд и планет, где живут и умирают, процветают и борются за выживание иные существа… забыть даже о Земле.

Дэмьен глубоко вздохнул и заклятием изменил свое зрение, чтобы видеть потоки Фэа. Внизу, на улицах города, вытягивались густо‑багровые тени, нерешительно, будто пробуя силы. В ночное небо потянулись фиолетовые нити, такие темные, что были едва видны. Такие мощные, что больно было на них смотреть. Площади, скверы, улицы, обычно огражденные от Фэа солнечным светом, остались беззащитными во тьме истинной ночи. Глядя на это, Дэмьен молился, чтобы люди не выходили на улицы. Из всех проявлений Фэа это – самое опасное. Сейчас за какой‑то миг оно может сотворить то, что иначе заняло бы часы и даже дни. И сила его возрастает стократ в истинную ночь. Благодарение Господу, Кора полгода держит в узде эти силы, а отраженный тремя лунами солнечный свет хранит людей в темнейшие из ночей. Кроме истинной ночи.

Он попытался по отдельным потокам определить, кто в этой тьме творит свои заклятия и с какой целью. Но легче было различить журчание одной струи в реве водопада. Не выдержав напряжения, Дэмьен позволил своему Видению угаснуть. У себя на родине он легко мог распознать всех колдунов в городе, а тех немногих, кто отваживался воздействовать на материю, он знал наперечет. Но здесь потоки Фэа были такими сложными и переменчивыми, что все его мастерство казалось детской забавой.

Полумесяц Домины выскользнул из‑за восточного горизонта, и фиолетовое свечение истончилось и погасло под лунным светом, как рассеивается утренний туман от солнечных лучей. Смертельно опасное Фэа притаилось в трещинах и темных углах, но восходящая луна разогнала полную тьму, очистила площади и улицы. Дэмьен дождался, пока Домина вся покажется из‑за горизонта, и вернулся в постель.

Без двадцати пяти четыре. Он заснул, едва голова коснулась подушки.

Через пятнадцать минут раздался взрыв.

– Что за черт?

Дэмьен, пошатываясь, вскочил, все еще полусонный. Его разбудил внезапный резкий хлопок, природу которого он никак не мог понять. Сперва он даже решил, что это часть его сна или плод воображения. Дэмьен встряхнул головой, прогоняя остатки сна. Из коридора донесся стук дверей и топот ног, обутых в комнатные сандалии. Нет. Это ему не приснилось.

Быстро натянув рубашку, он обулся. Немного подумав, прихватил меч. Неизвестно, что произошло, значит, надо быть готовым ко всему. Выскочив в коридор, он столкнулся с монахиней из Кэйла.