— Хочу посмотреть на узников! — сказал Сет.

— Уж ты мне поверь, смотреть на них совсем неприятно, — вздохнула бабушка. — Некоторые из них сидят в заточении очень давно; к нам их перевели из других заповедников. Многие не говорят по-английски. И все до одного опасны.

Впереди коридор заканчивался своего рода Т-образным перекрестком. Бабушка посветила фонариком направо и налево. В обоих ответвлениях тоже находились камеры.

— Коридоры спланированы в виде замкнутого четырехугольника. Куда бы вы ни повернули, в конце концов снова окажетесь здесь. Есть несколько ответвлений помельче, но в целом темница не похожа на лабиринт. Пойдемте, я покажу вам кое-что важное.

Бабушка повернула направо. В конце ответвления дети увидели поворот налево. Сет все пытался заглянуть в камеры, мимо которых они проходили.

— Здесь слишком темно, ничего не видно, — шепотом доложил он Кендре.

Бабушка шла впереди и светила фонариком.

Кендра вгляделась в одно из окошек; на нее оттуда смотрела морда, похожая на волчью. Что такое с Сетом?

Он плохо видит? Только что он прошел мимо той же самой двери и сообщил, что ему ничего не видно. В темнице полумрак, но не кромешная тьма! После того как Кендра увидела человековолка или волкочеловека, ей расхотелось заглядывать в другие смотровые окошки.

Бабушка остановилась в некотором отдалении, у двери, вырезанной из кроваво-красного дерева.

— За этой дверью находится Зал ужаса. Мы его никогда не открываем. Заключенные, которые там сидят, в пище не нуждаются.

Они пошли дальше; Сет не сводил глаз с красной двери.

— Даже не думай! — прошептала Кендра.

— Ты что? — обиделся Сет. — Я, может, и невежда, но ведь не дурак!

Они повернули налево. Бабушка подвела их к помещению без дверей, посередине которого на низком очаге кипел котел. Рядом с очагом хлопотали два гоблина — низкорослых, костлявых, с зеленоватой кожей, маленькими глазками и огромными оттопыренными ушами. Увидев свет, оба прищурились и прикрыли глаза длинными, узкими ладонями. Один гоблин, взобравшись на шаткий трехногий табурет, помешивал в котле дурно пахнущее варево деревяшкой, похожей на весло. Второй поморщился и угодливо поклонился.

— Представьтесь моим внукам, — сказала бабушка, отводя луч фонарика подальше от гоблинов, чтобы на них не падал свет.

— Вурш, — проскрипел тот, что помешивал варево.

— Слагго, — буркнул второй.

Бабушка повернулась и зашагала дальше.

— Их варево ужасно воняет, — заметила Кендра.

— Большинству наших гостей баланда нравится, — ответила бабушка. — Зато люди ее, как правило, не выносят.

— Кого-нибудь из узников выпускали на свободу? — спросил Сет.

— Большинство сидят здесь пожизненно, — ответила бабушка. — Для многих магических созданий это очень долгий срок. По условиям древнего договора казнить пленных врагов нельзя. Вы, наверное, помните: убив кого-то в «Дивном», вы почти наверняка лишаетесь защитных чар, которые дарованы вам по договору. Чтобы избежать мести, убийце приходится навсегда покинуть «Дивное» и больше никогда сюда не возвращаться. Но некоторых преступников нельзя оставлять на свободе. Вот почему у нас есть темница. Некоторые узники, совершившие нетяжкие преступления, содержатся за решеткой определенный период времени, а потом их выпускают. Например, здесь сидит один бывший хранитель заповедника.