|
Очевидно, с продажей иностранной компании было все окей – просто не японской компании. Я бы назвал это расистской политикой – простой и чистой.» Мы подошли к лифту. «В любом случае звоните мне, я буду свободен.»
«Благодарю вас», сказал Коннор. Мы вошли в лифт. Двери закрылись. «Задница», сказал Коннор.
* * *
Я ехал на север к выезду Уилшир на встречу с сенатором Мортоном. Я спросил: «Почему задница?» «До прошлого года Боб Ричмонд был ассистентом в группе Аманды Мардер торговых переговоров с Японией. Он присутствовал на всех стратегических встречах американского правительства. А год назад он перевернулся и начал работать на японцев, которые теперь платят ему по пятьсот тысяч в год плюс бонусы за улаживание сделок. И он стоит того, потому что знает все, что следует знать.» «Это законно?» «Вполне. Это обычная процедура. Они все так делают. Если Ричмонд работал бы теперь на высокотехнологичную компанию, вроде МайкроКон, то он подписал бы соглашение, что не станет работать на конкурирующую компанию в течении пяти лет, чтобы он не смог торговать навынос коммерческими секретами с оппонентами. Но у нашего правительства правила полегче.» «Почему же он задница?» «Чепуха о расизме», фыркнул Коннор. «Он знает правду. Ричмонд точно знает, что происходило про продаже Фэрчайлд. Это не имеет никакого отношения к расизму.» «Да?» «И еще одно: Ричмонду точно известно, что самые расистские люди на земле – это японцы.» «Правда?» «Абсолютная. На самом деле, когда японские дипломаты…» В машине зазвонил телефон. Я нажал кнопку и сказал: «Лейтенант Смит.» Мужской голос произнес: «Боже мой, наконец‑то. Где вы шатаетесь, ребята, черт побери? Я хочу отправиться спать.» Я узнал голос: Фред Хофман, начальник смены прошлой ночью. Коннор сказал: «Спасибо, что связался с нами, Фред.» «Что ты хочешь узнать?» «Ну, я любопытствую», сказал Коннор, «что там со звонком от Накамото прошлой ночью?» «Любопытно не только тебе, но и всем остальным в городе», сказал Хофман. «В мою задницу вцепилось полдепартамента. Джим Олсон практически разлегся на моем столе и листает бумаги. Наплевав на всю обычную текучку.» «Ты бы просто пересказал, что происходило…» «Хорошо. Во‑первых, я получил транзит от метрополиса. Первоначальный звонок попал туда. Метро не поняло, что это такое, потому что у звонившего был азиатский акцент и говорил он путано. Может, был под наркотиками. Все толковал о „проблемах с расположением тела“. Они не соображали, о чем он говорит. Во всяком случае, около восьми тридцати я выслал черно‑белую. Потом, когда они подтвердили смертный случай, я назначил Тома Грэма и Родди Мерино, за что потом получил кучу дерьма.» «У‑гу.» «Какого черта, они просто были следующие в расписании. Ты же знаешь, нам предписано придерживаться строгой ротации при назначении детективов, для избежания появления особых отношений. Такова политики и я просто ей следовал.» «У‑гу.» «Ну, вот. Потом Грэм звонит в девять часов и рапортует, что на сцене трудности и есть запрос на связного Специальной Службы. И опять, я просто сверился со списком. От СС на дежурстве был Пит Смит. Поэтому я дал Грэму его домашний номер, и догадываюсь, что он тебе позвонил, Пит.» «Да», ответил я, «он позвонил.» «Олл райт», сказал Коннор. «Что произошло потом?» «Через пару минут после звонка Грэма, наверное в девять ноль пять, я получил звонок от кого‑то с акцентом. Можно сказать, что акцент был похож на азиатский, но я не могу утверждать наверняка. |
