Она спросила: «Кто он?»

«Сенатор.»

«Ого.» Она взглянула на экран. «А почему о нем так заботятся?» «У него мощные позиции в Вашингтоне. И я думаю, он может многое сделать относительно продажи одной компании. Наверное, есть и другие причины.» Она кивнула.

Я спросил: «Можно напечатать эту картинку?»

«Нет. У нас нет оборудования для твердых копий, лаборатория не может себе этого позволить.»

«Тогда что же мы можем сделать? Мне надо что‑то унести с собой.» «Могу сделать вам Поляроид», сказала она. «Не слишком класс, но пока сойдет.» Она начала расхаживать по лаборатории, спотыкаясь в темноте. Наконец, она вернулась с камерой, близко придвинулась к экрану и сняла несколько копий.

Стоя в голубом свете мониторов, мы ждали, пока они проявятся.

«Спасибо», сказал я. «За всю вашу помощь.»

«Пожалуйста. И мои извинения.»

«За что?»

«Вы, наверное, думали, что убийцей окажется японец.» Я понял, что она имеет в виду себя, и не ответил. Снимки потемнели. Они были хорошего качества, изображение четкое. Я сунул их в карман, почувствовал там что‑то твердое и вытащил.

«У вас японский паспорт?», спросила она.

«Это не мой. Это паспорт Эдди.» Я снова сунул его в карман. «Мне надо идти», сказал я. «Надо найти лейтенанта Коннора.» «Ладно.» Она снова повернулась к мониторам.

«А что вы будете делать?», спросил я.

«Останусь и еще поработаю.»

Я оставил ее, вышел через заднюю дверь и пошел наружу по темному коридору.

* * *

Мигая от яркого дневного света, я прошел к платному телефону и позвонил Коннору. Он был в машине.

«Где вы?», спросил я.

«Снова в отеле?»

«В каком отеле?»

«Четыре Времени Года», ответил Коннор. «Это отель сенатора Мортона.»

«Что вы там делаете?», спросил я. «Вы знаете, что…» «Кохай», сказал он. «Не забыл, что мы на открытой линии? Вызови себе такси и встречай меня на бульваре Вествуд 1430. Встречаемся там через двадцать минут.»

«Но что…»

«Больше никаких вопросов.» И он отключился.

* * *

Я смотрел на здание на бульваре Вествуд 1430. У него был невыразительный коричневый фасад, просто дверь с написанным краской номером. По одну сторону находился магазин французской книги, по другую – часовая мастерская.

Я поднялся по ступенькам и постучал в дверь. Под номером виднелась небольшая надпись по‑японски.

Никто не откликнулся, поэтому я открыл дверь и оказался в элегантном крошечном баре суши. Для посетителей было всего четыре места. Коннор был один и сидел в уголке. Он помахал мне. «Поздоровайся с Имае. Он – лучший повар суши в Лос‑Анджелесе. Имае‑сан, Сумису‑сан.» Шеф кивнул и улыбнулся. Он положил что‑то на стойку передо мной.

«Коре‑о додзо, Сумису‑сан.»

Я сел: «Домо, Имае‑сан.»

«Хай.»

Я взглянул на суши. Что‑то вроде розовой рыбьей икры с сырым яичным желтком сверху. Мне подумалось, что выглядит еда отвратительно. Я повернулся к Коннору.

Он сказал: «Коре‑о табетакото арукаи?»

Я покачал головой: «Извините, я не понимаю.»

«Тебе надо поработать над своим японским ради новой подружки.»

«Какой подружки?»

Коннор сказал: «Я‑то думал, ты станешь благодарить меня. Я оставил тебя с нею на все время.»

«Вы имеете в виду Терезу?»

Он улыбнулся. «Ладно, шутки в сторону.