– Из Уэйнсборо, штат Джорджия.

– Никогда не слышал.

– Это в округе Берк.

– Черт, это почти Южная Каролина.

– Да, сэр.

– Вы под кайфом? Спиды, трава?

– Нет, сэр. Черт возьми, да с чего вы взяли?

– Что-то странное у вас с глазами. Похоже на действие амфетаминов.

– Я не употребляю наркотики.

– Как вы здесь очутились?

– Мы слышали, что здесь открыт центр для беженцев. Но, я так понимаю, это не он.

– Правильно говоришь, – усмехнулся старик.

Эйприл присоединилась к разговору:

– Похоже, у нас есть что-то общее.

Не сводя глаз со старика, Филип поинтересовался:

– Что именно?

– Мы оказались тут по той же причине, – пояснила Эйприл. – Искали тот же центр беженцев, о котором все говорили.

Филип посмотрел на ружье.

– Самый популярный план спасения, я полагаю.

– Верно подмечено, – ответил старик сквозь свист кислорода из баллона.

– Ты наверняка не понимаешь, что ты натворил.

– Внимательно слушаю.

– Ты расшевелил кусак. Они столпятся у нас под дверью, как только сядет солнце.

Филип засопел.

– Простите, но у нас не было выбора.

Старик вздохнул.

– Что ж… полагаю, ты не врешь.

– Ваша дочь встретила нас на улице и помогла… у нас нет плохих намерений. Да, черт побери, у нас нет вообще никаких намерений… помимо того, чтобы выжить и не превратиться в таких же уродов.

– Понимаю.

Повисло неловкое молчание. Через пару секунд оба ствола опустились.

– Для чего эти ящики? – наконец спросил Филип, кивая на ряд обшарпанных ящиков с инструментами в дальней части гостиной. – Там что, пулеметы?

Старик наконец-то позволил себе издать трескучий смешок. Он положил ружье на колени, убрав палец со спускового крючка.

– Друзья мои, перед вами – всемирно известная группа семейства Чалмерс. Звезды сцены, экрана и ярмарок южных штатов.

Покряхтывая, старик опустил дробовик на пол. Затем посмотрел на Филипа, извинился за не слишком радушный прием и кое-как встал на ноги. Чем-то он напоминал Авраама Линкольна.

– Дэвид Чалмерс, вокал, мандолина и отец этих двух оборванок.

Филип убрал пистолет за пояс. Опасность миновала.

– Филип Блейк. Это мой брат, Брайан. Тот, у стенки, – Ник Парсонс… и спасибо вам, что спасли наши задницы.

Мужчины пожали друг другу руки.

Так или иначе, группа Чалмерсов из квартета превратилась в трио и продолжила музыкальную деятельность. Так отец-одиночка Дэвид Чалмерс трудился не покладая рук. Тара покуривала травку, а Эйприл унаследовала целеустремленность и самообладание матери.

Когда вспыхнула эпидемия, они находились в Теннесси на кантри-фестивале и уже собирались возвращаться в родной город. Когда они добрались до границы Джорджии, фургон сломался, но им посчастливилось сесть на поезд до Атланты. Поезд доставил их прямиком на юго-восток, на станцию Кинг-Мемориал, которая уже кишела мертвецами, но каким-то чудом они пробрались на север, не пострадав от монстров. Они передвигались ночью на угнанных автомобилях и все пытались отыскать тот самый мифический центр для беженцев.

– Вот так мы обосновались здесь, в нашем раю для бедных, – подытожила Эйприл.

Она сидела на краю изорванного дивана вместе с Филипом, а Пенни беспокойно дремала рядом с ними в скомканных простынях. Свечи горели на кофейном столике.