Попытка вырваться привела к тому, что он прижал мои руки к стене. Тиа пронзила его взглядом, тело пылало. Я видела, что он не боится мою разъяренную кошку. Но Тиа дразнила его, требуя ответ.

— Ты трус, — рявкнула она. — Признай это.

Астен склонил голову, хмурясь. Его хватка на моих руках стала слабее, но я не опускала их, потому что он приковал нас к месту взглядом. Мы были парализованы его взглядом. Мы были как два хищника, которые ждали, кто первый дрогнет, глядя друг на друга. Он медленно опустил руки, его пальцы задели мои ладони. А потом он приблизился, его волосы задевали мое лицо, как перышки.

Инстинкты Тии спутались. Часть ее кричала, что она должна защищать мою уязвимую шею. Другая ее часть хотела ощутить губы Астена на моем горле. Теплое дыхание Астена защекотало мою шею, он прошептал тихо и опасно:

— Осторожность не делает меня трусом, Тиа. И не принимай это за отсутствие… желания.

Мое тело дрожало, его губы задели мочку уха, скользнули по моей челюсти. Мои глаза закрылись, человек уговаривал кошку, что, хоть это и опасно, нам это нравилось. Его губы нашли уголок моего рта, и Тиа тихо застонала от удовольствия. Мы отдались ощущениям.

Он целовал уголок моего рта, щеки и челюсть, его ладони скользили по моим обнаженным рукам, медленно пытая кожу, зажигая нервы. Он добрался до моих плеч, провел по ним ладонями и обхватил мою шею. Погрузив пальцы в мои волосы, он отклонил мою голову и поцеловал.

Тиа хотела яростного жара. Схватить его и бежать по высокой траве на невероятной скорости. Но он удерживал ее, дразнил, целуя медленно и, казалось, бесконечно. Он поднял голову, провел большими пальцами по моим скулам. Он целовал Тию, но мое сердце быстро билось, словно я преследовала газель.

Карие глаза Астена были круглыми блестящими прудами. Тиа облизнула губы, желая снова ощутить его вкус. В этот раз застонал он.

— Позже будет больше, — он прижался лбом к моему, обвил руками мою талию и притянул меня ближе. — Обещаю, — сказал он.

Был сложно отделить свои чувства от Тии. Эшли поддалась меньше всех. Она не знала Астена так, как мы, но даже она была впечатлена. Но это смущало. Он касался меня, моего тела, но я знала, что он хотел Тию.

Я не думала, что любила Астена, но сейчас могла поклясться, что любила. Ощущения были как в 4-D. Пытаясь успокоить биение сердца, я услышала, как Тиа шепчет моим голосом.

— Тогда почему, Астен? — я ощущала, как его спина напряглась, но она должна была знать — мы должны были знать. — Если у тебя такие чувства, почему ты не защитишь мое сердце?

— Ты не так меня поняла, — сказал он, отпрянув и взяв меня за руки. Он коснулся губами моих ладоней, целуя их так, что Тиа не могла дышать. — Это будет честью для меня, — сказал он. Он смотрел на нас искренне. — Я считаю это невероятным даром, и я клянусь, что буду защищать его до последнего.

— Но не внутри себя, — сухо сказал мой голос. Львица была растеряна, ее сердце разбивалось. Она ощущала себя как человек после отказа. И ее беспокоило, что она больше походила на человека, чем львицу.

— Нет, — Астен отошел и отвернулся. Я хотела уйти, но он пошевелился. — Но я отдам свое сердце.

Он протянул ладони, и Тиа посмотрела на то, что лежало в них. Скарабей из шоколадного бриллианта с бронзовыми лапками и крыльями. Она коснулась поверхности гладкого, почти холодного камня. Мои пальцы ощутили слабый пульс, и мы знали, что это бьется его сердце.

— Но я думала… — начала Тиа.

— Что? — спросил он. — Что я не думаю о тебе? Что фея и человек заслужили любовь, а львица — нет?

Она застыла.