Она открыла ставни и встала на карниз. Прыгнуть с восьмифутовой высоты? Легко! Она повисла здоровой рукой на карнизе, спрыгнула на землю, юркнула в кусты и перемахнула через низкую ограду.

Касабланка совсем не похож на город, только что взятый иностранной армией. Он живет своей привычной жизнью. Гуляют люди — женщины в хиджабах, мужчины в тюрбанах и белых туниках, иностранцы. После того, как началась война, на север Африки хлынули толпы мирных жителей со всех концов Европы, и многие беженцы нашли приют в Касабланке. В этом городе все ходили, опустив головы и избегая смотреть на других. Такова традиция, и очень хорошо, что никто не обращал на девочку никакого внимания. Город от этого казался еще таинственней.

Ориентируясь лишь по старой, только что увиденной карте, Грейс отыскала Древнюю Медину далеко не сразу. И даже не потому, что плохо запомнила дорогу. Просто улицы Касабланки жили какой-то собственной жизнью, словно шли куда-то без определенной цели, сворачивали, куда придется, и не считались с логикой городской планировки. Грейс, не привыкшая к этой заманчивой восточной архитектуре, совсем растерялась.

Пройдя еще несколько шагов, она уперлась в древнюю, выбеленную песками стену, которая выросла перед ней неожиданно, словно из-под земли.

И все-таки, она нашла ее!

А теперь куда?

Девочка вошла в ворота древнего города. И сразу оказалась в новом, незнакомом мире. На узеньких улицах было тесно и многолюдно. Здания, построенные в причудливом мавританском стиле, жались друг к другу так, что их крыши образовывали темные каменные туннели. Ни машин, ни мотоциклов — одни пешеходы, причем все больше старики да редкие велосипедисты. Завораживающая, какая-то другая, пропахшая чужими специями жизнь. В лавках продавалось все — от живых куриц до украшений. Вдоль улицы, где проходила Грейс, по обеим сторонам работали таверны, кафе и чайные.

«1001 НОЧЬ» — прочитала она на одной из вывесок.

За открытыми ставнями — темно, крошечные столики, горящие на них масляные светильники. Дневной свет туда почти не проникал, и Грейс радостно подумала, что полумрак может стать ее невольным союзником. Она затаилась. В дальней комнате двое мужчин играли на деньги в дротики.

Девочка смотрела на них, как завороженная.

Мишень…

«Бычий глаз» — центральная точка мишени…

Вот же он!

Спрятавшись за облупившейся стеной, она дождалась, когда господа закончат игру и перейдут в бар. Затем она незаметно проскользнула в «1001 НОЧЬ» и прошмыгнула в комнату с дартсом. Она уткнулась носом в «бычий глаз», пытаясь разглядеть что-нибудь особенное, но ничего кроме дырок и интригующих следов от ножа, на нем не обнаружила. Но на этом она не успокоилась — и тщательно исследовала стену за доской. Ничего. Ни тайников, ни секретных кнопок, ни закодированных посланий. Одна только грубая шершавая стена.

Ладно, это была неправильная мишень.

В Древней Медине их наберется еще немало. Ох, немало. Грейс решила подробнейшим образом осмотреть каждую из них.

— Юная леди желает бросить вызов профессионалу? — в самое ухо сказал ей вкрадчивый голос.

Грейс, как ошпаренная, выскочила наружу.

И чего она так испугалась?

Или это не она только что посадила самолет посреди пустыни?

Она так и не смогла ответить себе на этот вопрос и перед тем, как войти в «Шехерезаду», еще несколько минут стояла за углом, набираясь мужества, и подглядывая в отворенное окно. Там нарядная девушка исполняла танец живота и слышалась веселая завлекающая музыка.

Обхохочешься!

Последующие три часа она провела в самых сумрачных ночных заведениях Касабланки, чья репутация гремела по всей Северной Африке.