Все, что могло иметь отношение к Эйми.

Вдруг вспышки помех сменились черным фоном. Внезапно крупным планом появилось мужское лицо.

На грубом, но симпатичном лице с острым носом и тяжелой челюстью особенно поражали темные, напряженные глаза. Глубокие складки очертили уголки плотно сжатых губ. Он неподвижным взглядом смотрел в камеру с таким видом, как будто собирался напасть на зрителя. Вежливая решительность его лица чем‑то напоминала Билли о...

– Это испытание веры, – произнес он, – веры в нового Христа и сил, даваемых ею.

Его голос затронул что‑то в душе девушки.

«Пронзает насквозь, как копье», – подумала Билли. Съемочная камера немного сдвинулась назад. Показывая его уже стоящим на низкой сцене в слабо освещенной студии. Высокий и коротко подстриженный, мессия был одет в плотно облегающий комбинезон, подчеркивающий рельефы бицепсов и груди. Большой нож висел у него на бедре.

– Я Картер Ден, – сказал он. – И я видел Истину. Мои руки обрели силу. Богиня указала мне путь. – Он стал расхаживать перед камерой, продолжая говорить:

– Богиня избавит вас от страха. Она его не знает. Все мы Ее дети. Она нам мать. Но мы недостойны Ее. Наша человеческая порода слишком несовершенна.

Ден продолжал, повышая голос:

– Когда началась Чистка, я испугался. Я кричал от жалости к себе и ужаса, боясь за собственную жизнь и за жизни всех остальных болезненных ничтожеств вокруг меня.

Он сделал паузу, усиливая драматический эффект своей речи.

– Я значил не более, чем куча дерьма.

– Бессмысленный, лишающий сил страх опустошил меня, – продолжил он. – Я не мог бороться. Я погряз в страхе, уродуя себя.

Мессия на мгновение замер.

– И Она заговорила со мной. Она попросила меня о помощи. Богиня, творец великих сил, попросили калеку быть с Ней. Она просила, подобно тому, как говорит со своими Избранными... И для Нее я стал сильным. Она научила меня любить, и я понял, что смерть дерьмо! Во всем виноват наш страх!

Билли замерла на месте, прикованная к экрану. Она почувствовала, что не в состоянии пошевелиться, у нее не было сил даже нажать на кнопку.

«Да, у него тоже „видения“, но он – безумен и толкует их совершенно неверно».

Мессия отступил в сторону, и тяжеловесная женщина в плохо сидящем на ней военном снаряжении выволокла на сцену юношу со связанными за спиной руками. Его медленная, запинающаяся походка говорила о том, что он под сильном наркозом. Она толкнула его на пол перед мессией и отступила назад в темноту.

Худому, одетому в грубую одежду юноше едва можно было дать лет двадцать. Бедняга лежал на боку с закрытыми глазами.

Мессия, не отрывая взгляда от зрителей, пальцем указал на пленника.

– Это – образ человечества, – сказал он с презрением. – Слабый. Трусливый. Он не годится для новой жизни, в то время как многие другие уже готовы. Крепкие и гордые, стоят они напротив меня.

Мессия взмахнул рукой, показывая на толпу, и опустил ее на бедро. Кисть руки остановилась на рукоятке ножа.

Он медленно вытащил его из ножен и поднял вверх.

– Старое человечество отжило свой век, – сказал он и опустился на одно колено позади юноши.

Пленник не реагировал, он как будто даже не слышал речи пророка и не сопротивлялся, когда лезвие без всякого видимого усилия глубоко вошло в переплетение артерий на шее. Хлынувшая из раны кровь потекла по сцене.

Глаза и губы мальчика приоткрылись, как будто он хотел что‑то сказать. Страшньй хрип – вот и все, что вырвалось из его горла.

Он перевернулся на спину. Кровь, текущая из раны, залила его темные волосы и белую кожу. Щуплое тело съежилось в предсмертной судороге.