Судья хмыкнула.

— Глубоко заблуждаетесь, голубушка. Когда-то наши чары действительно не действовали на чародеев света, но с тех пор наше могущество многократно возросло. Мы создали машину, работающую на Черной Пыли. Она скоро будет пущена в ход против ваших соплеменников. Итак, я приговариваю вас к атомизации и пожизненному заточению в тюрьме, построенной нами специально для светлых чародеев.

Раздались аплодисменты. Судья подняла когтистую руку:

— Принесите опытный образец атомизатора, — распорядилась она.

Дверь отворилась, и группа троллей втолкнула в проем какое-то устройство, которое показалось Эбби гигантским фонарем на колесах. Из его днища торчали толстые провода.

— А чтобы вы могли в полной мере оценить суровость нашего наказания, Салли Оук, — продолжала судья, — для начала мы продемонстрируем работу атомизатора на медведе, в судьбе которого вы проявили столь деятельное участие. Введите животное.

Другие тролли, на сей раз вооруженные дубинками, испускавшими электрические разряды, ввели в зал скованного цепями белого медведя и поставили его перед уменьшителем.

— Приступайте, — приказала судья, и один из сопровождающих медведя чудищ потянул за рычаг сбоку машины.

Раздался звук, напоминающий отдаленный плач потерявшегося ребенка, и, к ужасу Эбби, медведь оказался заключенным в прозрачный куб, который на глазах начал уменьшаться. Он уменьшался до тех пор, пока не достиг размеров спичечного коробка. Чародеи издавали торжествующие крики.

— Отдайте его осужденной, — распорядилась судья.

Салли Оук бережно взяла кубик из рук тролля.

— Бедный мишка, — прошептала она, и слезы потекли у нее по щекам.

Когда она подняла голову, ее глаза горели непокорным огнем.

— Будьте вы прокляты, чародеи тьмы! Будьте прокляты за свою беспощадную жестокость. Что плохого сделало вам это несчастное существо? За что вы так безжалостно с ним обошлись?

— Приберегите жалость для себя, — бросила судья и повернулась к троллям. — Привести приговор в исполнение!

После того как Салли Оук вслед за медведем была атомизирована, тролль протянул оба кубика судье. Та некоторое время рассматривала их, удовлетворенно хихикая, а затем поставила на скамью перед собой.

— Здесь они останутся навечно, — проговорила она и шаркающей походкой заковыляла прочь из зала суда.

Едва судья скрылась за дверью, как оставшиеся чародеи, пинаясь и расталкивая друг друга, устремились к выходу.

Эбби дождалась, пока комната полностью опустеет, и на цыпочках побежала по залу. Половицы при малейшем прикосновении отзывались громким скрипом. Она схватила кубики, оставленные судьей на скамье, осторожно положила в карман и только после этого вошла в маленькую комнатку, табличка над дверью которой гласила: «Зал трофеев».

Стены комнаты пестрели разными бумагами и документами, над каждым из которых красовалась вырезанная из дерева голова демона.

Эбби внимательно изучала таблички под документами. Большинство из них являли собой свидетельства колдовства, проклятий и чудовищного вреда, причиненного людям чародеями тьмы в прошлом. Другие оказались протоколами проходивших в соседнем зале судебных процессов.

Наконец девочка обнаружила бумагу, слегка отличавшуюся от остальных. Потемневший, испещренный мелкими буквами пергамент, приколотый к стене двумя кинжальчиками. Подпись внизу гласила: «Описание и карты земли Мордока».

«Вот то, что надо», — решила про себя Эбби, удивляясь, что комната никем не охраняется.