Король, который видел приближение катастрофы, следовал не менее мучительному диктату своей совести. В то самое время он тайно дал письменный обет, вручив его для сохранности преданному слуге. Он торжественно поклялся, что не допустит в Англии пресвитерианства, и, когда восстановит свою законную власть, вернет церкви все ее имущество, которое было захвачено короной с начала реформации.

Тем временем апрель прошел, а Монтрей так и не вернулся из Ньюарка. Король отправил за ним одного из своих капелланов, Майкла Хадсона, находчивого человека, которому он и раньше поручал опасные задания. Но от Монтрея по-прежнему не было ни слова.

Все прочие новости были плохими. Сэр Джон Беркли в Эксетере запросил условий сдачи, и 13 апреля его гарнизон вышел из города. «Война на Западе, слава богу, закончена», – написал Ферфакс. Принцесса Генриетта и ее гувернантка оказались пленницами парламента. Единственным разочарованием этой кампании стало бегство принца Уэльского на острова Силли, но парламентский флот из 20 кораблей устремился к его убежищу, и его поимка казалась обеспеченной. На этот раз роялистам повезло: внезапный шторм разбросал парламентские корабли, и в какой-то благоприятный момент принц и его свита на одном из дружественных королю пиратских кораблей под названием «Гордый черный орел» отплыли с острова и быстрее ветра понеслись на Джерси. Принц, которому нравились эти новые приключения, на два часа взял в руки штурвал под присмотром седого морского волка Генри Мейнуоринга, всю жизнь посвятившего своему делу. На какое-то время принц был в безопасности, и его встревоженная уставшая свита могла насладиться безмятежным покоем, в окружении «веселых добродушных людей» прогуливаясь по тенистым аллеям и глядя на зеленые пастбища Джерси. У принца имелась маленькая яхта, построенная для него в Сен-Мало, и он проводил время, обучаясь искусству навигации. Губернатор Джерси сэр Джордж Картерет, благодаря своему хорошо укрепленному замку и имевшимся в его распоряжении пиратским кораблям, был настоящим диктатором в своем маленьком владении. Но даже на островах Канала личные ссоры сеяли раскол среди оставшихся друзей короля. Так, сэр Джордж Картерет не стал оказывать никакой помощи роялистскому губернатору Гернси сэру Питеру Осборну, оставив самого заботиться о себе по мере возможности.

На тот момент принцу ничего не угрожало, но положение короля с каждым часом становилось все более отчаянным. В течение недели после падения Эксетера сдались Барнстепл, Данстер и Сент-Майклс-Маунт. Оставив в руках роялистов одинокий замок Пенденнис, Ферфакс двинулся на Оксфорд. Если король не хотел попасть в ловушку, то не мог терять ни минуты. Его войска в Оксфорде были деморализованы, его гарнизоны в Вудстоке, Бенбери, Фарингдоне и Борстолле больше не могли добывать у хмурых местных крестьян еду для людей и животных, поскольку стоило им высунуться, как вражеские патрули тут же загоняли их обратно. «Мы устраиваем славную охоту, гоняя их по холмам то тут, то там», – писал офицер парламентских войск.

Но более коварно оставшуюся поддержку короля подорвали зимой. Парламент предложил роялистам частичное мирное урегулирование, разрешив выкупать свои поместья, то есть купить мир и прощение с помощью прямого платежа, равного стоимости их земель. Особое благоприятствование было обещано тем, кто произведет выкуп до 1 мая 1646 г. Весной бедные встревоженные сторонники короля по двое-трое, а к апрелю десятками склонились перед жалкой необходимостью спасти то, что еще можно было спасти.

До 21 апреля король не получал никаких известий от Монтрея. Французский посланник был страшно подавлен. Шотландцы, стоявшие под Ньюарком, оказались «отвратительными негодяями» и категорически отказались от тех условий, которые предложили их уполномоченные в Лондоне.