Несмотря на то что у нее не было глаз, она безошибочно протянула руку, взяла короткую палку, стоявшую у стены, и, опираясь на нее, обошла прилавок.

– Ты что‑то говорила про моих друзей.

– Да, они появились вчера. Им требовался целитель.

Сердце Мисилл сжалось от беспокойства. Кто ранен?

– А ты знаешь, где они остановились?

Старая женщина оглянулась через плечо, словно пытаясь прочитать выражение лица Мисилл.

– Разумеется. Идем.

Мама Фреда подвела ее к задней двери, распахнула створки, и Мисилл увидела, что вверх уходит темная лестница.

Тикал с негромким стуком шлепнулся на пол позади нее.

– Тикал… Тикал… Тикал… – пропел он и помчался вверх по ступенькам.

Мисилл стояла, вглядываясь в темную лестницу. Она исследовала ее своим внутренним чутьем, но не обнаружила ничего подозрительного. Однако воительница помнила, что чуть раньше не проявила достаточной осторожности, и потому решила заговорить о своих опасениях вслух.

– Мама Фреда, пожалуйста, не обижайся на то, что я сейчас скажу, но как слепая женщина может защитить себя в таком жестоком городе, как Порт‑Роул?

Мама Фреда, насмешливо фыркнув, повернулась к Мисилл.

– Как я могу защитить себя? Во всем Болотном городе я единственная целительница, которая чего‑то стоит, и все это знают. – Она чуть качнула палкой. – Весь город присматривает за моей лавкой. Кто, кроме меня, станет лечить раны, нанесенные мечом, или отравленные желудки? Здесь живут грубые, простые люди, но не считай их дураками. – Она оглянулась через плечо, и Мисилл снова показалось, что ее оценивают. – К тому же кто сказал, что я слепая?

И Мама Фреда начала подниматься по ступеням.

– Иди за мной.

Мисилл колебалась всего одно мгновение. Затем послушалась. Эта странная женщина знала больше, чем говорила. И по пятам за ней поднимались сомнение и осторожность.

Когда лестница закончилась, они оказались в коротком коридоре с несколькими дверями. Пока Мама Фреда вела Мисилл к самой дальней комнате, воительница внимательно поглядывала на остальные двери, сообразив, что здесь ничего не стоит устроить засаду. Одна из них была приоткрыта, и Мисилл успела заметить полки, заставленные ящиками и мешками, а также ряды сушилок с развешанными на них корнями и листьями растений. Сильный запах специй и земли вытекал из комнаты и пропитывал весь коридор. Это была самая обычная кладовая, ничего интересного.

Однако, когда Мисилл проходила мимо, она уловила присутствие магии, и волосы у нее на затылке зашевелились. Это была не сильная магия, всего лишь след стихии, чего‑то такого, с чем она еще никогда не встречалась. Но, будучи охотницей, Мисилл путешествовала по всей Аласее, и то, что она столкнулась с магией, которой не знала, заставило ее замедлить шаг. Эта магия… Она пахла суглинком и лежащей глубоко под землей рудой… может быть, углем…

Мама Фреда, видимо, услышала, что воительница замедлила шаг.

– Идем. Не задерживайся.

Мисилл поспешила ее догнать. Эту женщину окружало много загадок, но сейчас Мисилл волновало совсем другое.

Остановившись у последней двери, старая целительница три раза постучала набалдашником дубовой палки, подавая сигнал тому, кто был внутри.

Крошечный тамринк возбужденно пританцовывал около ее ног.

– Тикал… О, Тикал, хороший малыш.

Мама Фреда отодвинула зверька в сторону концом палки.

– Он любит гостей, – пояснила она.

Мисилл скорее почувствовала, чем услышала движение в соседней комнате, и напряглась, приготовившись выхватить оба клинка. Когда дверь распахнулась, наружу вырвался поток магии стихий, точно в открытое окно влетел смерч. Ощущение было таким сильным, что у нее только чудом не подогнулись колени.