— Вот и нужно было так сделать, — пробормотал солдат. — Всем стало бы легче. — Потом, увидев ее лицо, он смягчился. — Вы должны поступать так, как считаете правильным, госпожа, пусть это кажется бессмысленным и мне, и генералу.

— Он все поймет, если ты расскажешь ему, — прошептала она. — Я бы осталась и все объяснила ему сама, но не осмеливаюсь. — Она не сказала, чего боится — своего мужа или самое себя, но Джед подозревал, что вероятнее последнее. Как только Апекс сможет говорить, он не позволит ей покинуть его, какие бы причины она ни называла, и она не устоит перед его напором.

Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился Гилл Кортни, уже одетый в дорогу.

— Кто он? — требовательно спросил Гилл, собираясь подойти к кровати. Джед сделал молниеносное движение, и через мгновение Гилл оказался в коридоре, оттесненный массивным телом солдата.

— Это не ваше дело, сэр, — сказал Джед, закрывая за ним дверь. — Дайте госпоже спокойно попрощаться.

— Ах ты, наглый мерзавец! — Гилл поднял кулак, но Джед был проворнее и сильнее, он схватил его руку и заломил назад. Лицо Гилла посерело от боли, когда Джед сжал руку еще крепче, и, наконец, он покорно согнулся. — Ты заплатишь за это, — проскрежетал он сквозь сжатые зубы и, потирая руку, когда Джед отпустил его.

Губы Джеда скривились в насмешливой и недоверчивой гримасе Джинни вышла из комнаты — глаза ее блестели от слез, она кусала дрожащие губы. Она прошла мимо них, словно не замечая, и вышла на улицу, где их ожидала карета. Впереди было мучительное и медленное путешествие в этой старой карете, но Гилл был еще слаб, чтобы ехать верхом, да и бедро сильно беспокоило его после горячки. Впереди было две недели враждебности и неудобств, пока они доберутся до Дорсета, где их ожидает неизвестность.

— Джед, будь ты проклят, куда ты подевался?

Раздраженный рев достиг ушей Джеда, когда он шел по лестнице с кувшином воды, над которой поднимался пар.

— Иду, — проворчал он. — У меня только две ноги, генерал. — Он вошел в комнату и вздохнул при виде Алекса, сидевшего на постели и пытавшегося справиться с чулками. — Давайте я помогу, — сказал он, ставя кувшин. — Хотя не понимаю, о чем вы думаете, вставая, едва спал жар. Просто не знаю.

— Я больше ни минуты не вынесу в этой тюрьме, — воскликнул Алекс, пытаясь скрыть облегчение, когда откинулся на спинку кровати и позволил Джеду натянуть чулки. Он так чертовски слаб, сил у него не больше, чем у котенка, но если он пролежит здесь хотя бы еще минуту, все время думая… он скорее горло себе перережет.

Тяжело опираясь на Джеда, он спустился вниз и вышел на улицу. В деревне повсюду были следы находившейся здесь армии, а поле боя представляло собой голую, истоптанную землю, простиравшуюся до самого горизонта. Вокруг почти никого не было. Жители деревни пытались вернуться к нормальной жизни; несколько военных, как и Алекс, остались здесь залечивать раны. Алекс, медленно шагая рядом с Джедом, мрачно думал о том, что ничто не залечит его самой глубокой раны. Почему она не осталась, почему не доверила ему найти выход из положения, которое, как он сам признавал, было чертовски сложным?

Она мало рассказывала ему о муже, чувствуя, что он не хочет знать о мужчине, который первый обладал ею. Но само ее молчание подсказало Алексу, что Гилл Кортни не был для нее другом. Что сделает такой человек с неверной женой, которая во имя стрясти и любви соединила свою судьбу с врагом? Примет ли он объяснение, что она считала его мертвым? Простит и забудет? Судя по краткому описанию, которое Джед дал Гиллу Кортни, Алекс очень сомневался в этом.