На тротуаре толпились соседи, здесь же за полицейским ограждением сновали телевизионщики. Репортеры проверяли микрофоны, репетировали, что они скажут, когда программа утренних новостей перейдет к сюжету об убийстве в Грин‑Лейк. Убийства в пригородах всегда были сенсацией.

В дверях полицейский в форме протянул ему пюпитр с журналом. Логан, сменив напиток в руке на перо, расписался. Полицейский отмечал в журнале приходы и уходы каждого из участников команды. Первыми в списке значились полицейские, сразу же прибывшие на место преступления, далее следовали Родригес, эксперт по вещдокам, Кэрол Нучителли из отдела медицинской экспертизы, сержанты группы перевозки, полицейский фотограф и группа экспертов‑криминалистов. Логан опять достал банку с напитком и, вонзаясь зубами в сосиску, глотая соус, вошел в дом. На полу валялись бумаги, рядом стоял потертый портфель, пухлый, вместительный, – адвокаты любят такие портфели. По‑видимому, бумаги выпали из стопки на столе. На перилах висело черное кожаное пальто. Логан прошел по коридору в глубь дома, к задней его части, туда, где на месте преступления команда привычно кружила вокруг трупа – мужского, судя по брюкам цвета хаки и коричневым штиблетам, выглядывавшим из‑за кушетки.

– Бог мой, – сказал Логан, подойдя ближе.

Кэрол Нучителли подняла на него взгляд.

– Добро пожаловать на наш пикничок, Логан. – Она примерила на правую руку желтый пластиковый мешок. К лодыжке трупа Кэрол уже успела прицепить бирку, а стоявшие возле трупа пакеты на молнии были наполнены содержимым карманов убитого. От натекшей крови пол в комнате местами покоробился, а слипшиеся волосы мужчины казались темно‑красными. Разбитая изуродованная голова распухла. Нучителли ткнула пальцем в латексной перчатке в сторону сосиски.

– Приятного аппетита! Не замажь своим завтраком мой трупик.

– Это обед. Я на ногах с пяти утра. Для меня сейчас середина дня, – сказал он, оглядывая комнату.

– И ты выбрал для еды такое дерьмо?

Он завернул остаток сосиски в полиэтилен и сунул ее в карман пальто – есть больше не хотелось.

– Ты же знаешь меня, Нуч. Мне необходимо есть шесть раз в день, чтобы поддерживать форму при моей‑то комплекции.

– Бедняжка. Мне бы твою сгораемость!

Нучителли встала, и они оба отступили от трупа, давая возможность фотографу сделать необходимые снимки. На взгляд Логана, со сгораемостью у нее был полный порядок. Ростом почти шесть футов, рыжеватая блондинка с длинными, до середины спины, волосами и ногами, как у юной волейболистки, медицинский эксперт графства Кинг представляла разительный контраст безобразным проявлениям насилия, с которыми оба они имели дело.

– Ужасное убийство, – заметил он.

– Разве не все они ужасны?

– В пределах шкалы от единицы до десяти.

Нучителли осмотрела тело и вздохнула.

– Побои – это самое худшее, Логан. Огнестрельные или ножевые раны могут иметь не такой уж страшный вид. Но побои… – Она помолчала. – Это просто дикость. Как представишь себе убийцу – как он стоит и наносит удар за ударом… С души воротит, Логан. Я определила бы это как восемь по твоей шкале.

– Сколько ударов было, как ты считаешь?

– Больше десяти. Ударов двенадцать‑тринадцать.

– От страха или в ярости, – заметил он. Нучителли кивнула.

– Мы здесь гости не частые. – Она имела в виду Грин‑Лейк.