– Постарайтесь связаться с ним. И как только приедет, пусть докладывает мне. В любое время дня и ночи. – Он повесил трубку, подошел к двери в ванную и постучал: – Элизабет? – Ответа не было. Он приник ухом к двери. – Элизабет? – Слышалось лишь журчание воды. Он подергал дверную ручку. Дверь была заперта. – Элизабет?

Пройдя к шкафу, он потянулся за запасным ключом, но ключа не нащупал. Встав на цыпочки, он пошарил на верху шкафа. Ключа не было. Она его забрала. Он забарабанил в дверь.

– Элизабет!

Он почувствовал, что подошвы его войлочных тапочек намокли. Отступая от двери, увидел, что край ковра возле щели потемнел от сырости.

– Открой дверь, Элизабет! Открой!

Он отошел еще на несколько шагов и с силой надавил на дверь плечом. Но тяжелая дверь не поддалась. Он ударял по ней еще и еще, все больше распаляясь гневом, продолжая выкрикивать ее имя. Потом схватил с тумбочки телефон и крикнул:

– Кто‑нибудь! Сюда! Немедленно!

Через считанные секунды дом пришел в движение. В спальню вбежали два охранника. Мейерс указал на дверь:

– Откройте‑ка!

Охранники недоуменно озирались.

– Вы хотите туда…

– Откройте дверь, черт возьми!

Тот, что был покрепче, бросился к двери и дернул за ручку.

– Заперто, ты, кретин!

Охранник отступил и изо всех сил нажал плечом на дверь. Дверь даже не дрогнула. Опять отступив, мужчина качнулся назад, потом вперед и, вкладывая всю тяжесть тела в этот удар, постарался вышибить дверь ногой. На этот раз тяжелая дубовая дверь чуть дрогнула, но устояла. Второй такой же удар не принес успеха.

– Не получается.

– Тащи какой‑нибудь инструмент! – крикнул Мейерс второму охраннику.

Прошло несколько минут, пока Мейерс метался по комнате, попеременно то барабаня в дверь, то выкликая имя жены; затем явились охранники, в руках одного из них была кувалда.

– Давай! – сказал Мейерс, когда тот было заколебался.

Охранник ударил кувалдой по ручке. Дверная рама треснула. Второй удар расщепил дерево. От третьего удара дверь проломилась внутрь, и спальня наполнилась горячим влажным паром. Мейерс оттолкнул охранников и, обмахиваясь, ринулся вперед. Зеркала в ванной запотели, по ним каплями стекала вода. В ванне никого не было, но вода, перелившись через край, покрывала кафельный пол на целый дюйм.

Мейерс бегом бросился в холл, за ним еле поспевали охранники. Возле закрытой двери кабинета Элизабет Адамс стоял третий охранник.

– Она просила не беспокоить…

Мейерс отпихнул его от двери и попробовал открыть ее. Заперта.

– Когда она вошла сюда? – спросил Мейерс.

– С полчаса назад, сэр.

Мейерс постучал:

– Элизабет, открой дверь!

Ответа не было.

Мейерс постучал в дверь сильнее и крикнул уже раздраженно:

– Да открой же, Элизабет, черт возьми!

И, отойдя, кивнул охраннику:

– Ломайте!

Охранник взмахнул кувалдой и взмахивал ею до тех пор, пока дверь не распахнулась. Как и ванная, комната была пуста. Мейерс резко обернулся к стоявшему возле двери охраннику:

– Куда она, черт возьми, делась?

– Не могу по…

– Ты видел, как она выходила?

– Нет, сэр, дверь не открывалась.

– И ты не отлучался?

Охранник замотал головой:

– Нет, сэр. Я спросил миссис Мейерс, почему она так поздно не ложится. Она сказала, что не может уснуть. Сказала, что поработает попозже, и приказала ее не беспокоить. Велела мне охранять дверь снаружи.

Мейерс провел рукой по лицу и закрыл глаза.

– Тогда каким образом, черт возьми, могла она исчезнуть? Что она, фокусник, что ли?

Охранник не ответил.