– Постарайтесь связаться с ним. И как только приедет, пусть докладывает мне. В любое время дня и ночи. – Он повесил трубку, подошел к двери в ванную и постучал: – Элизабет? – Ответа не было. Он приник ухом к двери. – Элизабет? – Слышалось лишь журчание воды. Он подергал дверную ручку. Дверь была заперта. – Элизабет?
Пройдя к шкафу, он потянулся за запасным ключом, но ключа не нащупал. Встав на цыпочки, он пошарил на верху шкафа. Ключа не было. Она его забрала. Он забарабанил в дверь.
– Элизабет!
Он почувствовал, что подошвы его войлочных тапочек намокли. Отступая от двери, увидел, что край ковра возле щели потемнел от сырости.
– Открой дверь, Элизабет! Открой!
Он отошел еще на несколько шагов и с силой надавил на дверь плечом. Но тяжелая дверь не поддалась. Он ударял по ней еще и еще, все больше распаляясь гневом, продолжая выкрикивать ее имя. Потом схватил с тумбочки телефон и крикнул:
– Кто‑нибудь! Сюда! Немедленно!
Через считанные секунды дом пришел в движение. В спальню вбежали два охранника. Мейерс указал на дверь:
– Откройте‑ка!
Охранники недоуменно озирались.
– Вы хотите туда…
– Откройте дверь, черт возьми!
Тот, что был покрепче, бросился к двери и дернул за ручку.
– Заперто, ты, кретин!
Охранник отступил и изо всех сил нажал плечом на дверь. Дверь даже не дрогнула. Опять отступив, мужчина качнулся назад, потом вперед и, вкладывая всю тяжесть тела в этот удар, постарался вышибить дверь ногой. На этот раз тяжелая дубовая дверь чуть дрогнула, но устояла. Второй такой же удар не принес успеха.
– Не получается.
– Тащи какой‑нибудь инструмент! – крикнул Мейерс второму охраннику.
Прошло несколько минут, пока Мейерс метался по комнате, попеременно то барабаня в дверь, то выкликая имя жены; затем явились охранники, в руках одного из них была кувалда.
– Давай! – сказал Мейерс, когда тот было заколебался.
Охранник ударил кувалдой по ручке. Дверная рама треснула. Второй удар расщепил дерево. От третьего удара дверь проломилась внутрь, и спальня наполнилась горячим влажным паром. Мейерс оттолкнул охранников и, обмахиваясь, ринулся вперед. Зеркала в ванной запотели, по ним каплями стекала вода. В ванне никого не было, но вода, перелившись через край, покрывала кафельный пол на целый дюйм.
Мейерс бегом бросился в холл, за ним еле поспевали охранники. Возле закрытой двери кабинета Элизабет Адамс стоял третий охранник.
– Она просила не беспокоить…
Мейерс отпихнул его от двери и попробовал открыть ее. Заперта.
– Когда она вошла сюда? – спросил Мейерс.
– С полчаса назад, сэр.
Мейерс постучал:
– Элизабет, открой дверь!
Ответа не было.
Мейерс постучал в дверь сильнее и крикнул уже раздраженно:
– Да открой же, Элизабет, черт возьми!
И, отойдя, кивнул охраннику:
– Ломайте!
Охранник взмахнул кувалдой и взмахивал ею до тех пор, пока дверь не распахнулась. Как и ванная, комната была пуста. Мейерс резко обернулся к стоявшему возле двери охраннику:
– Куда она, черт возьми, делась?
– Не могу по…
– Ты видел, как она выходила?
– Нет, сэр, дверь не открывалась.
– И ты не отлучался?
Охранник замотал головой:
– Нет, сэр. Я спросил миссис Мейерс, почему она так поздно не ложится. Она сказала, что не может уснуть. Сказала, что поработает попозже, и приказала ее не беспокоить. Велела мне охранять дверь снаружи.
Мейерс провел рукой по лицу и закрыл глаза.
– Тогда каким образом, черт возьми, могла она исчезнуть? Что она, фокусник, что ли?
Охранник не ответил. |