| Дэйнжер сразу вышла. Тори закричала от усилившейся боли. Эш начал нервничать, и его кожа превратилась из оливковой в пятнисто-синюю. – Отвечай, Ким. Что происходит? О да, вот он – голос бога. Он походил на низкое рычание, эхом отразившееся в комнате. К счастью Ким знала, что он бог и никогда не паниковала. – Я не знаю, дорогой. Мне доводилось принимать только человеческих младенцев. Я не знаю, что тут нормально, а что нет. Поэтому мне нужно еще одно мнение. – Как насчет двух? – спросила Менеара, входя вместе с Эсси и Дэйнжер. Эш встал. – Не прикасайся к моему ребенку, Менни. Менеара развернулась к нему, услышав это. На ней была легкая оранжевая юбка и милая кремовая блузка, красный шарф удерживал ее косички сзади. – Вот только не надо со мной так себя вести, мистер великий и могучий бог Атлантов. Уж поверь, если я в чем и разбираюсь, так это в сверхъестественных родах. Я их принимала задолго до того, как твоя задница появилась на свет. – Менни… Она подняла руку, прерывая его. – Ты же хорошо меня знаешь. Я никогда не причиню вреда твоему ребенку и не собираюсь его проклинать. А теперь позволь мне взглянуть и разобраться в чем дело. Эш отступил. – Прости, Менни. – Все в порядке. Я знаю, почему ты так нервничаешь. Не волнуйся. Мы обо всем позаботимся. Эш снова вернулся к Тори. Она взяла его за руку и изо всех сил старалась не кричать. Бедный малыш. Он был ужасно напуган с тех пор, как она сказала ему о беременности. Он не признавался в этом, но она знала. Те, кто стремились уничтожить Эша, сделали его детство невыносимо жестоким и тяжелым, оставив при этом душевные раны, боль от которых невозможно было облегчить даже через одиннадцать тысяч лет. А все из-за того, что тетя-богиня коснулась его кожи, когда принимала роды. – Все хорошо, малыш, – сказала Тори. Но она все еще видела страх в его глазах. «Я не могу потерять тебя, Сота. Не могу». Эти слова он мысленно повторял только ей одной. Она улыбнулась ему сквозь боль, используя данную им силу, чтобы ответить. «Я не покину тебя. Никогда». – Так и должно быть? – спросила Ким у Менеары. – Я никогда не видела ничего подобного, – ответила Менеара. – Что случилось? – Сердце Тори забилось сильнее. Если Менеара говорит такое… – Нужно сделать кесарево сечение. – Менеара раздавала указания, которые все старались быстро выполнить. Эш подошел посмотреть, но затем отступил. – В чем дело? – Тори еще больше запаниковала. – Успокойся, – сказала Аполлими. – Все в порядке. Но все было далеко не в порядке, и она это знала. Это было видно по выражению ужаса на их лицах. Боль вновь пронзила Тори. Всё было готово через несколько минут. Но когда Эсси попыталась сделать разрез, скальпель раскололся надвое. Комната затряслась. Тори закричала, когда ребенок начал крутится внутри. Он как будто пытался выместить всю злобу на ней. Акушерки беспомощно переглянулись. – Что нам делать? Взор Тори затянуло дымкой. Ее трясло. – Сделайте что-то! – закричал Ашерон. – Мы не знаем, что делать, – выдохнула Эсси. Они не могли отвезти ее в больницу, ведь малыш не был человеком. Если он пойдет в отца, будет трудно объяснить наличие синей кожи и рожек. Аполлими жестом подозвала Менеару и Ашерона. – Используйте свои силы, чтобы вытащить его. – Вдруг это навредит ребенку. – Эш побледнел еще больше. – О, ради всего святого, дитя. Этого ребенка никогда не бросят и не оставят без защиты. – Она указала на собравшихся. – Каждый здесь готов отдать за него жизнь. Он – не ты, Апостолос. Мы не будем прятать его. Пэм посмотрела на мониторы. – У Тори слишком высокое артериальное давление. Нужно ее стабилизировать или у нее будет приступ. – Стабилизировать? Как? Ребенок снова пошевелился и Тори закричала. Он словно пытался разорвать ее изнутри. – Они оба могут умереть, – сказала Ким, побледнев. |
