-  Кто б знал, господин прэт… Вот ты, верно, человек умный, книжки всякие читал. Говорят, в книжках все написано. А у нас в деревне какие объяснения, - это я про упырей в смысле. Ну живут. И пускай их живут. Людей не кусают, скотину не портят.

    -  Значит, все-таки живут?

    -  Конечно! - подтвердил Войко. - Признаться, так старосты деревень, что ни полнолуние, собирают дань да отправляют к замку.

    -  Дань? Какую же дань? Серебряные слитки?

    -  Да откуда ж они у нас? - укоризненно глянул на Драйбена Войко. - Все, что в руднике добыто, на Хмельную Гору отправляем. И рудник-то - тьфу! - одно название. А дань - корзины с едой. Окорока, птица битая, хлеб. Если с каждой деревни понемножку взять, ни от кого не убудет, а нам защита.

    -  Какая защита? - удивился Драйбен. - От кого?

    -  Ну как же! Вот прошлой зимой, - увлеченно повествовал Войко, - в предгорьях землетрясение нескольких медведей из берлог выгнало. Лесной хозяин голодный, отощавший… И начали медведи на людей охотиться. Старосты на совет собрались, порешили отправить посланника в Рудну. О помощи просить. Ты не думай, в деревнях люди многое помнят и многое знают, да не всем говорят.

    -  Отчего тогда мне говоришь?

    -  Так ты ж теперь владетель Рудны. Прэт и слуга хозяйки Кергово. Значит, свой, керговец. Так вот, про медведей. И седмицы не прошло, как о шатунах даже говорить перестали. Повывелись. А две туши медвежьих кто-то приволок в нашу деревню, да причем ночью, и положил у крыльца дома старосты. Кто - неведомо. Следов на снегу не нашли.

    -  Значит, - рассудительно сказал Драйбен, - если ваши старосты носят в Рудну дань, просят неизвестно у кого о помощи в трудном положении и эту помощь получают, в Рудне кто-то живет. Видел кто-нибудь хозяев?

    -  Не, не видел. Они вроде бы того… Незримые. Староста приходит к воротам, говорит, что нужно, и уходит. Там же телегу с припасами оставляет. Потом мы телегу забираем, и глядь - пустая она.

    -  Ты сам в Рудне-то был?

    -  Не. Боязно. Рядом ходил, но только днем. Старенькая такая крепость. Две башни совсем обвалились, северную стену оползень разрушил. Ветер завывает в камнях. Если уж люди говорят, что там упыри, значит, так оно и есть.

    -  Устами народа изъявляют Боги свою волю, - ввернул Рей, внимательно слушавший Войко, и с подозрением уставился на Драйбена, - Надеюсь, мы туда не полезем? Или ты поведешь себя так же, как в руинах Аласора? Асверия мне рассказывала о вашем захватывающем путешествии.

    -  Асверия меня туда и затащила. Я вовсе не собирался спускаться в тамошнее подземелье и нарушать покой мертвецов.

    -  Если госпожу интересуют кладбища, могу отвести в замечательную долину. Там сплошь тальбы похоронены. Гробницы такие красивые, только разрушенные…

    -  Чего-о?! - ахнул Драйбен. - Где?

    -  В горах. Я, когда с отцом на кабана ходил, видел. Звездочки восьмиконечные, розочки из мрамора, деревья со звездами, буквы всякие…

    Драйбен радостно расхохотался. Вот она, глухомань, дебри и чащи, где древние секреты хранятся куда лучше, чем в столичных библиотеках! Надо же, Войко походя назвал основные символы сгинувшего народа тальбов - дерево, звезда и роза. И ведь не врет про кладбище-то, слишком прост, чтобы такое выдумать.

    -  Прэт, а прэт! - позвал Войко. - Сейчас на холм заедем, от него, если смотреть налево, как раз Рудна видна будет.