Да, ее домом скорее была сторона для прислуги, нежели комнаты для гостей, и так с тех самых пор, как она… очутилась в другом месте.

По правде говоря, она бы с бо́льшим удовольствием заняла комнату в этой части особняка, если бы ей удалось хоть кого-нибудь на это уговорить. Увы, но ей, как матери шеллан одного из важнейших воинов, оказывались привилегии, которых она не заслуживала.

Доджен начал открывать шкафчики и чуланы, демонстрируя ей всевозможную технику и смеси, которые назывались отпаривателем, выводителем пятен, доской…

По окончании тура она прокрутила в голове все названия и неловко встала на здоровую ногу, чтобы повесить платье на ручку.

– На нем есть пятна, о которых вам известно? – спросил доджен, когда она взялась за подол.

Ноу-Уан осмотрела каждый квадратный дюйм юбки, корсета и коротких рукавов.

– Только это. – Она осторожно наклонилась, чтобы не перемещать вес на слабую ногу. – Где подол достает до пола.

Доджен сделал то же самое и внимательно посмотрел на слабое потемнение на ткани, его бледные руки были очень уверенными, и нахмурился он скорее от сосредоточенности, чем от замешательства.

– Да, думаю, ручная химчистка подойдет.

Он отвел ее в дальний конец комнаты и описал процесс, которым можно с легкостью заполнить несколько часов. Идеально. И прежде чем отпустить его, Ноу-Уан настояла, чтобы доджен помог ей с первыми этапами. А то, что благодаря этому он почувствовал себя полезным, сыграло на руку им обоим.

– Думаю, дальше я справлюсь сама, – наконец, произнесла она.

– Очень хорошо, госпожа. – Он поклонился и улыбнулся. – Мне пора спуститься вниз и помочь с приготовлением Последней Трапезы. Если вам что-нибудь понадобится, позвоните мне.

Судя по тому, что она узнала с тех пор, как поселилась здесь, для этого необходим телефон…

– Вот, – сказал доджен, подойдя к стойкам. – Нажмите «звездочку» и «единицу», и попросите меня, Гринли.

– Я очень ценю вашу помощь.

Ноу-Уан быстро отвернулась, не желая видеть, как доджен кланяется ей. И она не смела сделать глубокий вдох, пока за ним не закрылась дверь.

Оставшись в одиночестве, она положила руки на бедра и склонила голову, давление в груди не позволяло наполнить легкие.

Прибыв на эту Сторону, она ждала борьбы… и Ноу-Уан получила ее, просто не с тем, с чем ожидала.

Она не задумывалась, как трудно будет жить в аристократическом доме. В доме Первой Семьи. По крайней мере, среди Избранных царили ритм и правила, и не было никого ниже нее. А здесь? Высокое положение, в которое ее ставили, надолго перекрывало кислород.

Славная Дева-Летописеца, может ей следовало попросить слугу остаться? Тогда врожденная потребность в самообладании заставила бы грудину двигаться. А когда прятаться не от кого, она с трудом дышала.

Мантию придется снять.

Дохромав до двери, она хотела закрыть ее, но не нашла замка. Неожиданно.

Открыв ее, Ноу-Уан выглянула из комнаты и окинула взглядом длинный коридор.

Все слуги должны быть внизу, готовить пищу для вампиров, живущих в этом доме. И, что более важно, в этой части особняка не будет никого, кроме додженов.

Она спасена от чужих глаз.

Нырнув обратно, Ноу-Уан развязала пояс вокруг талии, сняла с головы капюшон и освободила себя от ноши, которую всегда носила при посторонних. Ах, какое облегчение. Высоко подняв руки, она потянула плечи и спину, затем размяла шею. В последнюю очередь Ноу-Уан подняла тяжелую косу и перекинула ее через плечо, облегчая тягу на затылке.

За исключением той первой ночи, когда она прибыла в этот дом и увиделась с дочерью… а также с Братом, пытавшимся спасти ее жизнь столько лет назад… никто не видел ее лица.