— В некоторых ситуациях стоит рискнуть, — возразил Хайме и, протянув руку, коснулся кончиками пальцев руки Карен. Она не пошевелилась и продолжала смотреть на него, словно ничего не произошло. Ему было неловко, и в желудке ощущался комок. Но он не мог не поддаться очарованию Карен. — И ради тебя я готов справиться со многими проблемами, — завершил он.

— Это комплимент или ты говоришь серьезно?

— Абсолютно серьезно, — сказал Хайме, глубоко убежденный в том, что это правда.

Она странно посмотрела на него.

Они вышли в прохладу ночи, и, заводя машину, Хайме объявил:

— Я приглашаю тебя пропустить по рюмочке в одном особенном месте.

— Я тайком посмотрела счет и полагаю, что это я должна бы тебя пригласить в этот раз.

— Очень мило с твоей стороны испытывать угрызения совести, когда я уже заплатил, но не беспокойся, это у тебя пройдет с первым бокалом. Давай наслаждаться этой ночью.

— Извини, но завтра рано вставать. В другой раз, Хайме. Отвези меня домой.

Она не может так поступить! Она играет с ним!

— Карен, не надо так. Мне сказочно хорошо с тобой. Останься еще ненадолго.

— Нет. Мне тоже хорошо с тобой, но ведь это ты хочешь поехать на экскурсию. Завтра мы проведем вместе целый день, а сейчас отвези меня домой, пожалуйста.

— Но, Карен, — принялся он умолять ее комично-жалостливым голосом, — только один часик!

— Хайме, не порть такой чудесный вечер, — предупредила она его серьезным тоном. — Подумай сам: через несколько часов мы увидимся снова. А сейчас отвези меня домой.

Он почувствовал себя так, словно ему дали пощечину. Не сказав больше ни слова, на следующем повороте Хайме резко вывернул руль и направил машину к дому Карен.

В тишине слышалась музыка кантри из приемника. Ковбой с разбитым сердцем упрекал в неблагодарности свою невесту.

Спустя некоторое время Карен спросила:

— Заедешь завтра за мной или я поеду одна?

— Конечно, заеду.

— Спасибо за любезность, сэр. В восемь, пожалуйста, — сказала она ласково.

Дежурил Вас, и его лицо расплылось в широкой улыбке, когда они остановились перед въездом у шлагбаума. Карен помахала ему рукой, когда он поднимал шлагбаум, мужчина продолжал улыбаться и кивал ей.

Хайме завел мотор, мечтая выйти из машины и хорошенько дать этому охраннику в зубы.

18

Хайме доехал до гостевой стоянки. Выходя из машины, с силой хлопнул дверью. Он помог Карен выйти и пожелал ей доброй ночи.

Прощаясь, Карен взяла его за руку. Мимолетный отблеск улыбки мелькнул на ее губах; Хайме сделал движение, чтобы уйти, но она продолжала держать его за руку. Он снова посмотрел ей в глаза. Они загадочно блестели.

— Не согласились бы вы зайти ко мне что-нибудь выпить, сэр?

Хайме понадобилось несколько мгновений, чтобы справиться с удивлением. Затем, глядя на часы, он попытался изобразить безразличие:

— Хорошо, я зайду, но ненадолго. Уже поздно.

Она ничего не ответила, но улыбка на губах стала еще шире. За руку она потянула его внутрь.

Сердце Хайме выпрыгивало из груди. Не играет ли Карен с ним снова?

Квартира была отделана в современном стиле, с белыми стенами и черной мебелью. Большие вазы с искусственными цветами нарушали эту двухцветность. Цветными пятнами на этом фоне выделялись картины. Внимание Хайме привлек настенный ковер, подсвеченный софитом, на котором была изображена подкова, сотканная из золотых и серебряных нитей.