Удивленная ее покладистостью, Лори взглянула на отца, который лишь пожал плечами:

— И старую собачку можно обучить новым трюкам.

— Джеймс, ты называешь меня старой собачкой?

— Ни в коем случае, дорогая, — запротестовал тот, обнимая жену за талию. Брендан засмеялся, а Лори не знала, что и думать. Она не помнила, чтобы в годы ее юности родители так ладили друг с другом.

— А где же обещанный завтрак? — спросил Джеймс.

— Проходите, проходите!

Брендан повел всех в столовую, где начал усиленно помогать матери: приносил и уносил тарелки, наливал сок и кофе. Лори радовалась, что яичница с веянной, тосты и вафли не подгорели. Честно говоря, она побаивалась новоселья, да и родные, наверное, тоже. Разговор за столом неизбежно коснулся прошлого.

— Лори, ты слышала, что Шон Блэк в городе? Он стал знаменитым писателем, — начала мать Лори.

— Да, Майкл Шейн! — с энтузиазмом поддержал ее внук. — Бабушка, вчера он приходил к нам. Я даже не поверил, что они с мамой знакомы. Он мой любимый писатель, самый любимый!

— Лори, а не рано ли ему читать такие скандальные книги? — встревожилась ее мать.

— Бабушка, он не пишет скандальные книги. Я многое почерпнул для себя из его романов. В них много научных вещей, работа полицейских, судмедэкспертов. Но самое главное — он пишет о великих людях. Прочти хоть одну его книгу, и тебе все станет ясно.

— Ладно. — Глория закусила губу, посмотрела на дочь и тихо спросила: — Значит, ты уже видела его?

Лори поняла: то есть увиделась с ним раньше, чем с родителями.

— Да, — сказала она и вдруг заметила, что все, а не только мать, смотрят на нее. — Мир тесен, правда? Джен повезла нас ужинать в Гроув, и я столкнулась с Шоном, когда после ужина шла в книжный магазин за детьми.

— А потом он пришел сюда, — с благоговением сообщил Брендан. — Представляете? Шон Блэк — у нас!

За столом воцарилась мертвая тишина. Лори напряглась, ожидая, что сейчас произойдет нечто ужасное. Например, полетит штукатурка с потолка или что-нибудь в этом роде.

— Бот как, — нарушила молчание Глория.

— Шон приходил в твой дом? — спросил Джеймс.

— Зачем? — осведомился Грампс.

— Ну, просто зашел убедиться, что все в порядке.

— Зачем? — повторил Грампс.

— Разумеется, потому, что зверски убили их школьную приятельницу, — ответила за дочь Глория. Лори едва не выплеснула кофе.

— Да, представляете, он приезжает в наш город, и тут зверски убивают лучшую подругу его бывшей любовницы, — подтвердил Джеймс.

— Мам? — пробормотал Брендан.

— Папа! — возмутилась Лори.

— Извини, просто этот случай меня очень расстроил, — смутился отец.

В свое время он был биржевым брокером, но теперь отошел от дел, стал одним из представителей высшего общества, председателем яхт-клуба. Дружил со многими адвокатами, в спорах с ними доказывал, что преступники слишком распоясались, часто их права ставят выше прав жертвы, хотя большинство «клиентов», обогащавших его друзей-адвокатов, следует поджарить на электрическом стуле. Джеймс выступал за казнь на электрическом стуле, узаконенную в штате Флорида, ибо по этому поводу развернулись серьезные дебаты, после того как приговоренный сгорел живьем. Противники сразу объявили электрический стул негуманным к опасным средством исполнения приговора, однако Джеймс приводил собственный довод: электрический стул должен быть опасным и смертельным орудием, тогда преступники осознают, какое их ждет наказание.