Лиф кивнул.

— Вся наша миссия не имела смысла, — с горечью произнес он.

Зиан тихо застонала.

— Это ужасно, — пробормотала она. — Я так надеялась.

— Хорошо, что мы узнали правду сейчас. — Голос Дума снова зазвучал твердо и сурово. — Мы вернемся в свои дома и расскажем всем, кого увидим, чтобы они не повторяли наших ошибок, рискуя жизнью во имя ложных целей.

Раздался шорох. Лиф оглянулся, и его сердце сжалось. Барда зашевелился и открыл глаза.

— Что случилось? — прошептал он.

Жасмин погладила его по голове.

— Все в порядке, — ласково сказала она. — Не волнуйся.

Но взгляд Барды был прикован к письму, зажатому в руке Лифа.

— Что это? Покажи! — потребовал он.

Лиф слишком хорошо знал Барду, чтобы спорить. Он поднес письмо к глазам друга и коротко объяснил, как оно было найдено.

К его великому удивлению, Барда улыбнулся.

— Это все, что вас волнует? — спросил он.

Лиф и Жасмин обменялись тревожными взглядами. Рассудок Барды, должно быть, помутился. Жасмин вновь погладила его по голове.

— Поспи, — попросила она. — Тебе нужно отдохнуть. Ты слишком слаб.

— Может, и слаб, — ответил Барда, — но не настолько, чтобы не разглядеть ложь.

Глава 8. Прибытие друзей

Барда пробежал глазами по удивленным лицам собравшихся и снова улыбнулся.

— Письмо — подделка, — прошептал он. — Почерк похож на почерк короля, но это писал не Эндон. Я…

Он умолк, услышав шум. Лиф обернулся. Это Дейн вбежал в дверь и поспешил к постели, в глазах у него было миллион вопросов. Но прежде чем мальчик успел заговорить, Дум приложил палец к губам.

— Почему ты думаешь, что письмо написал не Эндон? — спросила Жасмин. — Ты не знал его.

— Это так, — ответил Барда. — Но Джарред знал. Он много раз повторял, что король чувствовал перед своим народом огромную вину. Твой отец со слезами на глазах описывал отчаяние Эндона, когда тот осознал свою великую ошибку. Но в этом письме, последнем письме, нет ни слова раскаяния, ни просьбы о прощении.

— Ты прав. — Лиф как будто медленно пробуждался от кошмара. — Он пишет только о себе, королеве и ребенке, но этого не может быть. Письмо и скелеты подброшены, чтобы ввести нас в заблуждение! Вот почему Серые Стражи преграждали дорогу. Они заставляли путников бежать через поле, прямо к хижине. Таков был план Повелителя Теней.

— Но… — Дум, как и Жасмин, был настроен скептически.

Барда слабо кивнул головой.

— Посмотрите на печать в конце послания. Ее не должно здесь быть. На письме, отправленном в Лоару, королевской печати не было. А почему? Потому что кольцо с печаткой хранилось у Прандина. Советник вручал его королю, только когда требовалось подписать приказы.

— Но откуда ты это знаешь? — удивилась Зиан.

Барда вздохнул.

— Моя мать, мир ее праху, была нянькой Джарреда и Эндона. Она была жуткой болтушкой и рассказывала мне многое из дворцовой жизни. Я слушал ее вполуха и все же запомнил больше чем достаточно.

— И это счастье для нас. — Глаза Фадипа увлажнились. — Если бы не ты, мы бы потеряли надежду.

— Значит, я не напрасно остался жив, — усмехнулся Барда. — Но сейчас я очень устал. — Он закрыл глаза.

Жасмин подскочила к нему и приложила ухо к груди.

— Он заснул, — прошептала она, обращая к друзьям бледное лицо.