Георгий взвел курок, прицелился в голову Борецкого.

— Я не такой.

Грянул выстрел — пуля вошла в мешок картошки.

Оглушенный Сарик скривился, потирая ухо. Борецкий зажмурился, под ним растеклась лужа.

С улицы донесся вой сирен.

— Очень хотелось бы вышибить тебе мозги, — проговорил Георгий, опуская пистолет, — но кто-то должен все рассказать ментам.

Его показания Георгий записал на диктофон, чтобы гнида уже не отвертелась.

Когда приехала милиция, никого из охраны поблизости уже не было, «гости» разъехались, Сарик лежал лицом в пол и прикидывался ветошью.

Георгий вышел к стражам порядка с поднятыми руками.

Глава 23

Поступки и последствия

— Идем, — грузин-«байкер» положил мне руку на плечо.

Я глянул на дверь вредной бабки-соседки, которая за всеми шпионит, и пошел за гостем, чувствуя себя жаворонком, который уводит хищника от гнезда.

В подъезде гость кивнул на опустевшее ласточкино гнездо.

— Не ломаете — это правильно. У мэня в гараже тоже такой есть, уже второй год!

Если бы мыслил плохое, он не стал бы со мной разговаривать. Да и чего я решил, будто что-то мне угрожает?

Во дворе была припаркована «четверка», на которой меня везли к Гоги Чиковани. Оказалось, что она синяя, я так волновался, что даже цвет не запомнил. За рулем сидел незнакомый парень в олимпийке. «Байкер» открыл заднюю дверцу, приглашая меня в салон.

— Нужно куда-то ехать?

Он покачал головой, и я сказал:

— Тогда можно… э-э… решить вопрос на улице?

— Георгий просил передать, что очень благодарен тебе. Сам он, увы, приехать не сможет.

Раз благодарен, значит, он уже добрался до Борецкого и все выяснил. Очень хотелось спросить, что и как, но я понимал, что статус не отрастил, чтобы мне отвечали. «Байкер» залез в салон, повозился там и вылез с огромным конвертом. Я поглядел по сторонам, забрал его.

— Что там?

Грузин кивнул на дом, я обернулся и увидел ту самую вредную соседку, которая глазела на нас с балкона. Убедившись, что мне ничего не угрожает, я залез в салон, распечатал конверт. Там были доллары и какое-то заявление на двух альбомных листах, с печатью. Сперва я развернул заявление: «Я, Георгий Вахтангович Чиковани, директор ресторана 'Лукоморье», беру на себя обязательство провести банкет на (пустое место) человек, который состоится (пустое место) 1994 г. Далее — пустое место, куда можно вписать точное время проведения торжества.

К этому листу был прикреплен другой, с согласованием меню на каждого человека. Шашлык из свинины — 300 гр., курица на гриле — 200 гр., сыр — 150 гр., копченая колбаса — 100 гр., буженина — 100 гр., овощи на гриле (по сезону) — 200 гр., икра красная — 20 гр., лаваш — 1 шт., хлеб — 50 гр., красная рыба соленая — 30 гр., картофельное пюре — 150 гр., салат «сельдь под шубой» — 150 гр., салат «Цезарь» — 100 гр., салат «Оливье» — 100 гр. Кока-кола/фанта — 250 мл., компот — 500 мл.

Рот наполнился слюной. Память взрослого наложилась на нынешнюю. Для меня-взрослого это был обычный средней руки банкет. Но по нынешним временам это настоящее пиршество. Вспомнилось, как возбужденный Гоги обещал мне организовать выпускной в ресторане.

— Это серьезно? — озвучил мысли я, показывая листок. — Я могу хоть сто человек вписать?

Если это намек на выпускной, то на него пойдет хорошо если пятнадцать одноклассников, да и то семьи у половины неполные, это четырнадцать с родителями, да плюс двадцать четыре — получается почти сорок.