|
Я разве не пытаюсь дать им красоту? Смотри, что нас с тобой окружает? Разве это не красота? Этот роскошный дворец, и этот парк, и эта зелень, и эта прохлада? Но тогда почему не стало меньше интриг и люди не изменились к лучшему? Где те добрые чувства, что наполняют душу под этими сводами? Нет! – голос фараона снова задрожал он ярости. – Они, по-прежнему, тупы, и любят богатство и власть! Но я заставлю их стать иными! Я пройду через реки крови, но Египет переродится! Они все умоются кровью! Будут сотни жертв!
Эйе задрожал всем телом. В этот момент он окончательно понял, что фараон Эхнатон тяжело болен, и его болезнь перекинулась на все государство…
Глава 3 Магический заговор.
1351 год до новой эры Двенадцатый год правления фараона Аменхотепа IV (Эхнатона) Фивы Человек закутанный в черную накидку пробирался по темным улицам ремесленного квартала Фив. Здесь было лучше всего срываться. Вокруг никого не было и только естественные звуки ночи нарушали звенящую тишину. В домах в этот час темно и жители утомленные дневными заботами спокойно спали в своих постелях. Ремесленники не утруждали себя наблюдениями за ночной жизнью города. Человек остановился и осмотрелся. Никого. Значит, слежки нет и можно идти к цели. Опасно стало в последнее время жить в Фивах. Город был наводнен ищейками верховного жреца Атона и людей хватали прямо на улицах по малейшему подозрению. Фараону повсюду мерещились заговоры, и верховный жрец постоянно раскрывал и раскрывал их. Но заговорщиков от этого меньше не становилось. Человек резко нырнул в проулок и обошел стороной пустующий алтарь Амона-Ра с ободранным фасадом. Люди великого ясновидца Мерира постарались, сбивая надписи, в которых содержалось имя Амона. Проходить мимо этого места было опасно. Могут заподозрить в приверженности старым культам. Совсем недавно здесь ночью взяли двух женщин, что отдали украдкой дань Амону-Ра. Сказано же было – молитесь теперь Атону и его храмы посещайте. Женщины были обвинены в страшном преступлении – святотатстве. «Вроде я пробрался в город незамеченным, – подумал человек и остановился у темного не освещенного луной портала. – Нет. Никто не следит. Теперь можно смело пройти к дому жреца Аны. Пройду с заднего двора. Там наверняка никто не стережет. А то привратник может с перепугу поднять тревогу, и пока разберутся в чем дело, меня накроет стража. О, Амон! Царь всех богов и владыка вечности, властитель истины и великий творец! Доколе нам терпеть этого безумного фараона». Человек снова двинулся вперед и вскоре пробрался на жреческую улицу. Здесь теперь жили служители культа Атона, угодного фараону. Он переждал пока сменится ночная стража, и незаметно прошмыгнул в сад дома второго жреца. Там никого не было. Двери черного хода для прислуги как всегда были не запреты. Незнакомец прошмыгнул в дом и быстро поднялся по лестнице вверх. Там должны быть личные покои самого жреца, если он не позабыл его вкусы и пристрастия. Он вошел в комнату и на громадном ложе увидел спящего молодого человека. Это был Ана! Он приблизился и тихонько потряс спящего за плечо. Ана сразу же вскочил, но незнакомец зажал его рот рукой. – Тихо брат. Шум мне не нужен, да и тебе также. Не шуми. Это я, твой брат Рахотеп, бывший командир корпуса Птаха в Мемфисе, а нынче государственный преступник. Рахотеп убрал руку, и Ана смог говорить: – Ты, брат? Здесь? – прошептал он. – Здесь. Я побоялся идти в дом к отцу. Там наверняка засада. – Но как ты осмелился прийти в Фивы? Тебя всюду ищут люди Мерира. Ты объявлен врагом фараона. За укрывательство твоей особы казнь ждет всех, кто проживает в этом доме. – Не беспокойся, брат, я скоро уйду. |
