|
— Но почему? Он никогда из кампуса не уходит. Никогда. Я даже думала, что он не может. — Леди, там, где у этого духа дом, нет ли широкой открытой местности? Эван, не дождавшись ответа, сам догадался, потому что Иван потерял форму и завертелся. — Ага. Там такое большое круглое поле… Это и есть то место, Эван? Тьма там? — Да, Леди, я так думаю. Он нагнулся, быстро ее поцеловал, и в глазах его загорелся огонь от предвкушения битвы. Он придет раньше, чем начнется жертвоприношение, раньше, чем сдвинутся весы. И на этот раз Тьме не удрать! — Эван, я тоже пойду! — Прости меня, Леди, но моим путем ты пойти не сможешь. — Смогу, — возразила Ребекка, вскакивая с дивана. — У меня кроссовки есть! — крикнула она во внезапно опустевшей квартире. Тельце лежало в воздухе на высоте половины своего роста над травой, удерживаемое двумя полосами тьмы. За ним стоял человек. Он улыбнулся и занес над головой левую руку. В руке было зажато кривое лезвие черного ножа. Эван не стал тратить время на тонкости. Собрав силу, он ударил молнией чистого Света точно в грудь стоящего человека — только бы остановить падение. Отдача отбросила его назад и швырнула на землю, ослепив вспышкой энергии от собственного удара. Адепт Тьмы засмеялся. — Какой же ты дурак! Голос, понял Эван, раздается футах в двадцати… — Иллюзия! — выкрикнул он в отчаянии, стараясь прояснить зрение. — Да нет, зеркало. Оно показало тебе то, что ты хотел увидеть, и отразило твою силу на тебя же. На это ушла почти вся моя сила, и ты, если бы ума хватило, легко бы со мной справился. Но Свет так предсказуем! Ты действовал точно так, как я предвидел, хоть я и надеялся, что ты вложишь в удар все и сам себя разрушишь. Избавил бы меня от хлопот с тобой, когда я тут закончу. Эван заставил себя встать и сделал два неверных шага в сторону голоса, еле различая затененный контур среди вспышек звезд, все еще застилающих взор. Городские колокола стали отбивать полночь. — Поздно! — раздался издевательский голос Адепта Тьмы. И тогда взгляд Эвана прояснился. Он увидел кудрявую девочку не старше четырех лет, растянутую в самой середине Круга Кингз-колледжа. Увидел, как коснулся ее горла черный нож. Увидел кровь на траве. И весы сместились. Эван вскрикнул от боли и упал на колени, вцепившись в себя руками в отчаянной попытке сдержаться. Он ощутил, как к нему приближается Тьма, и поднялся из последних сил — встретить его лицом к лицу. — Дурачок! — повторил Адепт Тьмы, и черты его исказились от неимоверной силы, переполнявшей его. Черный бич распорол кожу на руке, которую успел для защиты вскинуть Эван. Потом на боку. Бич оставил полосы боли на ногах и разметал оборону в клочья. — Я победил! — самодовольно крикнул Адепт Тьмы. И черная молния ударила Эвана в грудь. Она выбросила бы его прочь из Круга на мостовую, если бы он не налетел на ствол молодого дуба и не соскользнул на землю. Там он лежал в полузабытьи, собирая ту малость силы, что еще у него оставалась. Он устал и был сильно изранен. Наконец, подавляя стон, он с трудом встал на ноги. Под рукой он ощутил силу живого дерева, поднимавшуюся глубоко из-под земли от корней, и вдруг, к собственному удивлению, почувствовал, как эта сила переливается в него. |
