|
Когда Роланд вошел в квартиру, она стояла на коленях у кровати и водила руками по обнаженному телу Эвана. — Не помню! — пожаловалась она таким душераздирающим голосом, что у Роланда навернулись слезы. — Не помню, что делать. Он участливо тронул ее за плечо и заставил себя не отводить глаз от избитого тела и наскоро залеченных ран. «Он может вынести боль от них, а мне нужно вынести лишь знание об этой боли». Том поглядел на них с другой подушки, и вид у него, был почти прокурорский. «Вы это сами допустили», — казалось, говорил он. — Леди? — Я здесь, Эван! — Ребекка прижалась лицом к его плечу. Адепт вздохнул и немного взбодрился от ее прикосновения. Она отодвинулась, и он открыл глаза. Их голубизна поблекла, приобрела какой-то свинцовый оттенок. — Роланд, — сказал он слабым голосом. — Я потерпел поражение. Роланд лизнул слезу, докатившуюся до губ. — Но еще есть завтра, — сказал он, стараясь сохранять спокойствие. Эван устало закрыл глаза. — Может быть, только завтра и есть. ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ — Роланд? — М-гм? — Он заставил себя вылезти из фланелевого уюта сна и остановил взгляд на Ребекке. — Что стряслось, детка? — Я иду на работу. — На работу? Роланд попытался сесть, но это ему не удалось. У него на груди пристроилась пушистая тяжесть. — Тебе тут удобно? — спросил Роланд. Том зевнул. — Отлично. — Роланд заткнул рукой нос и рот. — Дыхание с вонью кошачьего корма. Первое, чего мне утром не хватает. Сквозь занавеси проникал розовый свет. Роланд посмотрел на часы. Пять тридцать. — Или последнее — ночью, — добавил он. Они только четыре часа назад ушли из полицейского участка. — Ну ладно. — Роланд приподнялся на локтях. — А почему ты идешь на работу? — Потому, — ответила Ребекка растерянно. — Потому что я всегда это делаю. Она была одета в джинсы и поношенную блузку. Волосы вокруг лица кудрявились влажными локонами. Ребекка уже встала давно и выглядела вполне проснувшейся, но Роланд заметил, что у нее под глазами темные круги и нижняя губа немного припухла. — Ты устала, детка. — Он спустил ноги с кровати и сел. — Ты ведь не выспалась. Почему бы тебе не взять выходной? — Нет! — Она замотала головой, и волосы затряслись. Капля воды отлетела Роланду на подбородок. — Я не больна. А Дару говорит, что выходные можно брать, только когда болеешь. Роланд хорошо знал, что по поводу «Дару говорит» с Ребеккой спорить лучше не надо. Он подобрался с другой стороны. — Но Эван… Лицо Ребекки разгладилось. — Эван уже почти здоров, но еще не совсем. Когда проснется, ему будет лучше. — И он захочет, чтобы ты была здесь. — Ага. — Она опять стала серьезной. — Но Эван раньше говорил, что я должна делать то, что всегда делаю, чтобы Тьма не разрушила… — она задумалась и вспомнила выражение, — привычный ход вещей. |
