|
Она стояла на ногах, приподняв жезл, и костяшки пальцев у нее побелели. У края дороги под кустами что-то шевелилось. Черное на черном. И зловоние, or которого он закашлялся. Медленно поднимаясь с колен, Брукс боролся с парализующим его страхом. Первобытный ужас перед тьмой и таящимися в ней тварями. «Беги, — вопил внутренний голос, — БЕГИ!» Но они оба, привычно овладев собой, медленно пятились к машине. И сели в нее, ощущая колотящиеся у горла сердца, с влажными от пота ладонями, хотя никто их не преследовал. — Эта тварь… — хриплый голос изменил ей, и она начала снова. — Эта тварь… она его и выгнала на дорогу. — Ага. Его голос звучал не лучше. Они сидели, оглушенные, пока резкий свет фар проезжавшей машины (которая заметно снизила скорость при виде патрульного автомобиля) не вернул их в реальный мир. Констебль Паттон обменялась с напарником озабоченным взглядом. Лицо у Брукса было усталым и изможденным, но он уже пришел в себя. Паттон возблагодарила всех святых, что не она была за рулем. Наконец она сказала: — Мы ничего не видели. — Верно. — Это прозвучало, как последний вздох единорога. — Мы ничего не видели. Потом Брукс включил двигатель, и они поехали патрулировать дальше. С крыла машины сорвался одинокий белый волосок и растаял в ночи. Роланд всегда спал чутко, и от первого стука проснулся полностью. Он тряхнул головой, чтобы прогнать остатки кошмара, — последней его сценой была танцующая в лунном свете голая миссис Рут, — и попытался спустить ноги с дивана. Пушистая и теплая тяжесть удерживала их на месте. В полумраке — в городской квартире никогда не бывает полностью темно — Роланд заметил таинственное сияние золотистых глаз. Он дернул ногой. — Ай! Черт тебя побери, котяра! Второй стук был заглушён короткой схваткой. — Что случилось, Роланд? Он зажмурился от неожиданно яркого света. У выключателя стояла Ребекка в пушистом халате и с волосами, спутанными больше обычного. Роланд показал на Тома, который с выражением сосредоточенного спокойствия вылизывал себе плечо. — Этот кот меня укусил! — За что? — Ну… — Он обрадовался, что спросонья в состоянии еще и говорить. — Я его пнул ногой. — За что? — Он у меня на ноге спал. Внимание Ребекки отвлек третий стук. — Кто-то стучится в дверь, — заявила она со счастливой улыбкой. — Это, наверное, Свет. — Ага, может быть. — Роланд, бесшумно переступая босыми ногами, обошел диван. — Но не меньше шансов, что это Тьма. Ребекка задумалась. — Я думаю, что Тьма не стала бы стучать. Четвертый стук прозвучал слегка нетерпеливо. — Иду, иду. — Цепочка звякнула о стенку. — Детка, стой у меня за спиной. — Для чего? — Для защиты. — От Света? Роланд вздохнул, возясь с засовом. — Мы не знаем точно, кто это… В раме открытой двери стоял юноша лет двадцати. В его глазах смешались, как в шторме, серый и синий цвета, и Роланд опустил перед ними взгляд, вперившись в спасительную стабильность узора половика. |
