Историю вероучений должны были проходить через два года, но ребята  с

большим удовольствием влезали в программы для сычей и  пересмотрели  почти

все фильмы из этой серии. Мало что поняли, но  сейчас  сообразили,  о  чем

идет речь.

     Петро подумал о чумной резинке и скривился. Он помнил,  как  долго  и

мучительно болел высокий худой Панас, ходивший в одну с ним домовую  школу

в Харькове, как у него гноились суставы, и он все время мазал их дегтем.

     Саркис смотрел на Ксению. Она явно не разыгрывала их. Митя,  наверно,

болен. Или, наоборот, больны они, а он здоров. Ни то, ни другое не  должно

помешать им идти за книгами. Ладно, пусть Ксения покажет дорогу.  Вот  она

стоит, задрав голову, волосы рыжие, коса свернута в узел на затылке, а под

левым глазом родинка.

     Утром Саркис вышел из туалета  и  забрел  на  кухню.  Там  он  увидел

игрушку - заводного медвежонка, неуклюже вышагивающего  по  столу.  Ксения

внимательно следила за его  движениями,  держа  растопыренные  пальцы  над

головой с  маленькими  стеклянными  глазами.  Она  что-то  шептала.  "Сила

медведя, войди в меня", - расслышал Саркис.

     Он тихо вышел из кухни и, остановившись в коридоре, удивленно помотал

головой.  Какая  может  быть  сила  у   механической   игрушки?   Наверно,

ненастоящая.

     - Надо повыше забраться, - наконец сказала Ксения. - Я далеко с  вами

идти не могу, Митю нельзя одного оставлять, а то  он  всех  там  расточит.

Покажу сверху, как до трещины идти, а там сами сообразите. Ну  и  немножко

поколдую, чтоб вернее дошли.

     Поднимались медленно, лестницы были забиты трухлявым  хламом,  обивка

дверей расползлась, вывалив грязную вату, двери выломаны, в темных проемах

квартир тихо гулял ветер.

     На четвертом этаже Ксения остановилась у мутного, в  пыли  и  паутине

окна и прислушалась. Сверху шел нарастающий шорох и треск, словно  большой

и сильный зверь с хрустом прогрызался сквозь стены и полы дома. Лестничная

площадка вздрогнула, осыпалась штукатурка, стекло мелко  задрожало.  Зверь

ушел куда-то вбок и затих.

     - Скрип прошел, - сказала Ксения, - идем дальше.

     - Что еще за скрип? - озабоченно спросил Уля, успевший в эти  секунды

достать и вытянуть во всю длину свой прут.

     - Не бойся, - улыбнулась Ксения. - Со мной не тронет. Без  меня  тоже

не тронет, - добавила она, подумав. - Правда, днем лучше выше третьего  не

подниматься. Мало ли что...

     Словно подтверждая ее слова,  из  дверного  пролома  донесся  тяжелый

вздох. Ксения замерла на полуслове, прижала  палец  к  губам  и  осторожно

пошла на цыпочках по ступенькам, а ребята  за  ней.  Петро,  нахмурившись,

вызывающе посмотрел на черную щель и плюнул в нее. Из щели в  тот  же  миг

вылетел горшок с высохшим стеблем и, просвистев мимо его уха,  врезался  в

стену и рассыпался сухой землей. И снова тяжелый вздох.

     Петро не стал обострять отношения с  печальным  метателем  горшков  и

быстро догнал друзей.