Это записали спущенными с ВнешКольца многими видеокамерами; потом их подняли, смотрели пленки.

    Четыре дублирующие плоскозевные Ловушки Бурова-Волкова подвесили на штангах ВнешКольца по углам. Управляли ими с Капитанского мостика. Оттуда все и видели:

    ... как "аварийно" - то есть простым отключенные пакетником на щите нижние рабочие Ловушки утратили контроль над пространством Аскании 2. В них стало падать напряжение на электродах и К: К8600... К8000... К6000... К3000... - за минуты. С громовым рокотом начал расширяться над полигоном воздух (даже облака в нем возникли). Все это сперва сияло в бело-желтых тонах - и "открытка" - но вот стало на глазах темнеть, багроветь и, самое страшное, быстро разрастаться.

    К1000... К700.... К200... К100... - полигон-"корыто" полон до краев. При дальнейшем ослаблении поля благоприобретенное в космосе и горах вещество необходимо займет свои реальные 110 квадратных километров. То есть сметет к чертям и Ловушки, и Институт, и город Катагань. Это и будет то самое "а что, если".

    ... и тут по ним ударили НПВ-кинжалами плоскозевные ЛОМы Волкова-Бурова с ВнешКольца. Сразу внизу все заголубело, поярчело, съежилось - одновременно пошло трещинами, разделилось на неровные куски, а те на клочья.

    - Землица ты моя обетованная... - приговаривал ГенБио, глядя сквозь фильтры с КапМоста. - Ведь как там все росло и зрело.

    За его спиной сопел грустно Витюша Статуя Командора.

    - Ничего, Геннадий Борисыч, - ответствовал ему Буров. - Это был лишь эскизик, черновик земли обетованной. Сама-то она будет ого-го какая! Не "открытка".

    - Да что вы ее все: открытка, открытка!.. - окрысился тот. - Сто десять квадратных километров, плодороднейшие почвы, регулируемый климат. Кормила ваш Институт, обеспечила скотом станицу, могла прокормить и Катагань. Ей еще бы жить да родить...

    Четыре подвесные Ловушки порвали десятикилометровый остров действительно, как лист ватмана с эскизным проектом: бесшумно и быстро поделили куски вещества между собой, поглотили.

    Внизу стало темно и пусто.

    У Али Панкратовой, которая тоже была на Мостике и которая немало времени провела в исчезнувшей Аскании - и как инженер, и с малышами, - на глазах стояли слезы.

    Собирали вещества для Аскании-2 многие дни, выводили ее в обитаемую территорию с живой средой того дольше: по внешнему счету недели, по внутреннему пять веков... А растерзали в клочья за минуту.

    4.

    Потом переключили ЛОМы в режим "На!" - и они выплюнули поглощенное мертвое вещество: щебенку, пыль, мелкие камни (крупных не осталось) на полигон. Снова в центр, но четырьмя кучами.

    Включили подачу солнцепровода - и наблюдали, как, вбирая тепло МВ-солнц, кучи начали накаляться, светиться; сперва вишнево, малиново, потом оранжево... через полчаса добела. Как тогда. Понадобилось надеть темные очки.

    - Можно разровнять и начинать все сначала, - сказал Панкратов.

    - Ну, нет уж! - в сердцах отозвался Иорданцев.

    Вопрос был решен. Положительно. Теперь всегда так смогут. Запросто. Хоть островки, хоть материки.

    - Надо поставить аварийные датчики расширения, - деловито подытожил Буров. - Чтоб эти ЛОМы в случае чего включались автоматически.

    "Что ж, - подытожил сейчас в Овечьем ущельи Варфоломей Дормидонтович свои размышления-воспоминания, - разорвать так 10-километровый остров - это было крупно. То я все опасался: сотрут в пыль и не заметят, - а теперь мы и сами так умеем. Но все же, все же, все же.