Чуть позже, в пределах К-часа: к нему в пецарий-любарий наведался Толюн; попасть наугад в "пустыне времени" в нужную точку 4-мерного континуума было непросто, но ему это удалось:

    - Помните, летом мы с вами поднимались в МВ, вы излагали иерархию вселенских событий, - без обиняков начал тот, - в числах. У вас выходило, что событие "человек" соотносится со Вселенной-событием как как единица просто и единица с 93 нулями...

    - Помню, Анатолий Андреич, как же.

    - Так в свете движения, - Толюн мотнул головой ввысь, - этой М31 эти ваши умствования приобретают смысл вполне практический. Шар, его внешняя оболочка, соотносится со Вселенной нашей не так круто, на 4-5 порядков дробь крупнее. Но все равно, единица с 89 нулями в знаменателе тоже не густо. Особенно в сравнении с куда более богатым, чем наше, внутренним содержанием Шара. Знаете, какое выходит соотношение для Меняющейся Вселенной с ее внешней оболочкой в 100 тысяч квадратных метров?

    - Какое же? Да вы присядьте.

    Присесть в пецарии-любарии было некуда, разве что на застланную раскладушку; единственное кресло занимал директор.

    Толюн огляделся:

    - Да ничего... Как поверхность Земли с поверхностью нуклона.

    - Ого!

    - Да. То есть полная изоляция. Так было миллионы лет его блужданий - пока не оказался здесь и не попал в руки Саши Корнева, а затем Пеца и всех остальных. Изоляция была такая, что Вселенная никак и не знала, не могла знать, что в этой маленькой области пространства есть. И МВ в Шаре так само.

    Васюк помолчал. Он был неразговорчив, длинная речь ему давалась нелегко. Варфоломей Дормидонтович ждал.

    - С этой позиции стоит теперь оценивать этот информ-луч от М31, который Фантомом назвали. Он адресован сюда и только сюда... Вселенная - узнала.

    - Вы тоже так полагаете? Значит, нас уже двое. А было трое...

    - Значит, Вэ-Вэ тоже понимал?

    - Да. Он первый.

    Оба снова помолчали. Потом Васюк продолжил:

    - Конечно. Куда же еще... Но охватывает всю Солнечную. Тоньше, локальнее никак. Не только участок пространства в сотни метров, но и планеты для... Толюн снова мотнул головой вверх, - галактик-существ неразличимы. То есть изоляция и неведение. А от нашей работы, от башни внедреной, от подъемов в кабине ГиМ в МВ... и, главное, с последующими выходами в обычный мир, в Большую Вселенную - и с новой информацией потрясающей - изоляция нарушилась. Неведение превратилось в ведение. Большая Вселенная узнала об МВ - и приняла это очень всерьез. Приняла какое-то важное решение. Вот и... Знать бы: какое?

    Он замолк.

    "Замечательно, - думал Любарский, - иная трактовка того нашего разговора с Вэ-Вэ покойным, темы его. И моих умствований о Контакте."

    - Так я пойду. - Васюк повернул к двери.

    - Минутку, Анатолий Андреич: а как? Узнала-то. Тот повел плечами, подумал:

    - Да через нас и узнала. Если один человек от другого что-то может узнать... в том числе и внечувственным восприятием, телепатически - почему это не может Вселенная! Не дурее же она нас.

    Он ушел. Сказал свое и удалился. Чего рассусоливать.

    А Варфоломей Дормидонтович почувствовал себя бодрее. Вскочил, разгуливал по комнате, потирая руки.

    7.

    Надо ли говорить, что вечер и ночь с 30 сентября на 1 октября Евдоким Афанасьич провел здесь, возле родимого 20-дюймовика? Прежде всего тщательно отер всюду пыль; потом отнивелировал, проверил поворотные штурвалы и рукояти, все шкалы настройки - подготовил.