Трент растерянно посмотрел на Глоху, и та поняла, что будет лучше, если истинное положение дел Синтии объяснит она.

– Тебе известно, что крылатые чудовища никогда не лгут друг другу? – спросила она Синтию.

– Да, об этом сказано в Книге Правил. Кроме того, по пути сюда – об этой части своих приключений я вам не рассказывала – мне повстречался виверн, который поведал, что хотя крылатые чудовища могут сражаться друг с другом, им порой приходится объединяться для борьбы с чудовищами наземными, и они, будучи союзниками, всегда говорят друг другу правду. А еще он сказал, что, когда называет меня крылатым чудовищем, это не оскорбление, а комплимент, потому как с его точки зрения я восхитительна и привлекательна… – Синтия взмахнула хвостом… – Я себя восхитительной не находила, но ему отчасти поверила, поскольку он меня не съел. Хотя, возможно, виверн просто не был голоден.

Глоха не была уверена в безупречности этой логики, однако заострять внимание на спорных моментах не стала, а просто сказала:

– Как крылатое чудовище крылатому чудовищу я должна тебе сообщить, что со времени твоего превращения минуло семьдесят два года.

У Синтии отвисла челюсть.

– За это время, – продолжила Глоха, – злой волшебник Трент побывал в ссылке в Обыкновении, а потом вернулся и стал королем Ксанфа. Теперь его дочь является королевой, а сам он давно уже не считается злым. Ему уже девяносто шесть лет, а молодым он выглядит, поскольку принял эликсир молодости, чтобы помочь мне в моих поисках. С тех пор как ты покинула Ксанф, там многое изменилось.

– Я весьма сожалею о своем поступке, – вступил в разговор Трент. – Прошу прощения за то, что с тобой сделал. Буду рад вернуть тебе первоначальный облик, правда, учти, что все твои родные и знакомые уже умерли или стали древними стариками. Поэтому, боюсь, мне не под силу возместить причиненный вред, хотя я готов сделать, что смогу.

Синтия посмотрела на Глоху. Глоха кивнула.

– Это правда. Слово крылатого чудовища.

– Выходит, мне некуда возвращаться, – вздохнула Синтия. – Но что же тогда со мной будет?

Трент промолчал.

– Нам… мне кажется, что тебе лучше остаться крылатым чудовищем, – сказала Глоха.

– Единственной в своем роде? Навеки одинокой? – вскричала Синтия. – По мне, так лучше навсегда остаться в этом пруду!

– Ну, как раз ты‑то в своем роду не единственная. Есть целое семейство крылатых кентавров: Черион, Чекс и их сын Че. Он… ты… мы с волшебником Трентом подумали, что вы с ним могли бы…

– Крылатый кентавр мужского пола! – Синтия выглядела заинтересованной. – Сколько ему лет?

– Ну, он еще молод, но…

– Сколько?

– Восемь. Но он с каждым годом становится старше.

– Ты и вправду считаешь, что шестнадцатилетняя девушка может полюбить восьмилетнего мальчишку?

– Да, – согласилась Глоха, – это даже звучит глупо. Меня тоже едва ли заинтересует восьмилетний крылатый гоблин.

– Мне кажется, эта проблема разрешима, – заметил Трент.

Обе девушки обернулись к нему.

– Эликсир молодости уменьшает физический возраст личности. Чуток эликсира у меня имеется, так что если ты его примешь…

– То стану восьмилетней? Нет уж, спасибо.

– Ну, тогда можно сделать старше Че.

– Ты ведь сам сказал, что речь идет о физическом возрасте. Телом он станет взрослым, а умом останется ребенком.

– В таком случае, – сказал Трент, – я могу вернуть тебе прежний облик.