|
) Я знаю, что он рассказывает про меня всякие небылицы. Не переживай, что бы он ни сказал, это полное вранье. Говорят, он уже много лет изменяет своей жене с мужиками, так что сам по-нимаешь… Насколько я знаю, Гэвин счастливо живет с женой. Я только что в одну секунду ис-портила человеку безупречную репутацию. Плевать, он испортил мою, хоть она никогда и не была безупречной, да и сказал он скорее всего правду. Мне стало мерзко, и я быстро до-бавила: – Но вообще-то все к нему хорошо относятся, и он прекрасно знает свое дело. Райли кивнул. Мне не удалось убедить его до конца, но настроение у него улучшилось. – Я все вспоминаю, как ты сказала, что отец не из тех, кого вскормили грудью. Он рассмеялся, потом откинул голову назад и расхохотался уже во все горло. Я не удержалась и тоже хихикнула. – Как думаешь, почему она его не кормила? Переживала, что сиськи обвиснут и смор-щатся? Он потряс головой, точно сама мысль об этом была ему противна. Дверь напротив открылась, и оттуда выглянула сильно смущенная соседка. – Привет, Люси, извините, ради бога, но если бы вы чуть-чуть потише… ой, здрасте. – Она заметила Райли. – Это вы извините, – Райли развел руками, – все, я уже ухожу. – Мне так неловко, но у меня там… – Она многозначительно указала себе за спину, в квартиру, и ничего не добавила. – Вы так похожи. Вы брат Люси? – Верно. Райли. Он протянул ей руку, и они поздоровались. Ну и дела. Я-то даже не помню, как ее зо-вут. Она представилась, когда мы познакомились, и я в ту же секунду забыла ее имя, а потом было неудобно переспрашивать, поэтому я всегда обращаюсь к ней абстрактно: привет, здрасте, добрый день. Сильно подозреваю, что ее зовут Руфь, но твердой уверенности у меня нет, так что лучше не рисковать. – Клэр. Ах вот оно что. – Привет, Клэр. Райли по привычке наградил ее восхищенно-заинтересованным взглядом, из тех, что сражают девушек наповал: нежным, но твердым, «вы-можете-мне доверять» взглядом. На меня бы это подействовало, но Клэр не поддалась его чарам, отринула все его немые намеки и быстренько распрощалась. – Теряешь навык. – Ничего страшного, со всеми случается. Он опять посерьезнел. – Что еще, Райли? – Ничего, все о'кей… И пошел к лифту. – Спасибо за туфли, – ласково поблагодарила я. Он не обернулся, только отсалютовал мне и был таков. Я не успела войти к себе, как соседняя дверь открылась, высунулась… опять забыла, как бишь ее, и торопливо выпалила: – Если вам вдруг захочется попить кофе, приходите. Без всяких предупреждений, про-сто приходите, я всегда дома. – Ладно, о'кей. Я как-то растерялась. Мы познакомились больше года назад, и, не считая недавнего разговора в лифте, это была самая длинная речь, которую кто-то из нас произнес. Раньше она никогда со мной не заговаривала. Наверное, так истосковалась по общению, сидя все время дома, что готова с кем угодно поболтать, даже со мной. – Спасибо. Э-э… и вы заходите. Больше я ничего не смогла придумать и закрыла за собой дверь. Но только я совершенно не хотела, чтобы она пришла пить кофе, и не хотела, чтобы сюда приходил Райли. Он никогда здесь не был, и никто из моих родных не был. И из дру-зей. Это мое пространство. Но даже мне уже режет взгляд этот жуткий бардак. Ковер правда надо почистить. И лучше я сделаю это своими силами, не беспокоя домовладельца, а то он заметит прожжен-ные пятна и потребует возместить ущерб. Я отыскала на ковре номер, записанный марке-ром, взяла телефон и поскорей, пока не передумала, позвонила. Происходит нечто поистине монументальное – я делаю то, что надо сделать. Тяжкий груз, который я таким образом на себя взвалила, с каждым следующим шагом давил на меня все сильнее. |
